В Учебном театре Самарского государственного института культуры состоялась премьера спектакля «Здесь живут люди» по пьесе Атола Фугарда в постановке мастера курса Юрия Долгих.
Запах кофе. Как только ты входишь в зал, кофейный аромат обволакивает, расслабляет и настраивает на приятную беседу, мирное времяпрепровождение, создает ощущение домашнего уюта. В учебном театре пошли на хитрость и кофе, словно приманку, посыпали под лавками, но это замечаешь только в антракте. А первые минуты, абсолютно доверившись, разглядываешь декорации – кухню, где кофе будут молоть, насыпать в алюминиевую турку, долго варить под странные долгие разговоры; обеденный стол с протертой старой скатертью, старинный посудный шкаф.
Как похоже на коммуналку, только, в отличие от нашего советского образца общежития, где хозяева все и никто одновременно и где истории приключаются преимущественно комедийные, достойные фельетона, здесь хозяйка имеется. Хозяйка не только своих комнат, но, кажется, претендующая и на жильцов. И история разворачивается о людях не столько смешных, сколько несчастных.
Атол Фугард родился в одной из провинций ЮАР в 1932 году и, дай бог ему долгих лет жизни, здравствует и по сей день. Живет в Сан-Диего, преподает в Калифорнийском университете. Об этом, выйдя на авансцену, рассказывает зрителям режиссер Юрий Долгих. Так начинается спектакль.
Режиссер знакомит с историей создания пьесы, а в это время уже начинается действие. Мистер Алерс (Василий Шутько) в трусах и носках, с полотенцем наперевес умывается, чистит зубы за спиной режиссера, фыркает над раковиной. Героя пьесы, которому автор не дал ни одной реплики, зритель долгое время будет наблюдать через проем на втором этаже. Мистер Алерс, не дающий своим существованием покоя домовладелице Милли, будет у себя в комнате напевать Элвиса Пресли, мыться в душе, напомаживать волосы и наряжаться в дорогой полосатый костюм.
Милли – лет пятьдесят. Актрисе Анастасии Оболдиной – лет двадцать. Возрастные роли для учебного студенческого театра – это нормально. Но первое же ее появление в потертом старом халате, с неприбранными волосами, несколько фраз, что кидает она куда-то вглубь, своим жильцам, не оставляет сомнений: Милли около пятидесяти безо всякого грима. И откуда эта злость за потраченные годы (10 лет отдано Алерсу), нервозность, граничащая с истеричностью, усталость во взгляде? Компанию Милли на протяжении всего спектакля составляют ее жильцы Шорти и Дон.
Шорти – боксер, тугодум, не желающий верить в измены своей жены Сисси, по сути – большой ребенок. В исполнении Леонида Даценко Шорти вышел еще и невероятно обаятельным. А как он смеется! Долго, заразительно, сочно. Смеется над глупой детской загадкой, решив, что это анекдот. Другой жилец – Дон (Евгений Суворов), наблюдающий за Шорти, а пожалуй, и за самой Милли, исключительно из научного интереса, конспектирующий их высказывания. Но такой же, как эти двое, – неприкаянный, запрыщавевший, где-то он учится, где-то должен сдать экзамен. Когда это будет, будет ли? В сумрачном, холодном, похожем на склеп доме эти трое пытаются жить. И даже праздновать день рождения Милли – назло Алерсу, назло всем, праздновать с квадратным бисквитом вместо торта, остатками вина и разноцветными бумажными колпачками.
И два раза на протяжении спектакля Милли вдруг открывает окно в действительно живой мир, зритель слышит настоящий и фонограммный рокот автомобилей, шум города, и тоска по другой жизни – светлой, яркой, но стремительно мчащейся, мимо них, как те самые автомобили, – ощущается просто физически. Но есть ли эта настоящая жизнь, как и настоящее веселье? Есть ли? Может, все это иллюзия, размышляет Дон. Можно проверить, прямо за дверью – улица, но дверь надо еще и открыть.
Вообще неустроенность, страх забвения, одиночества, ощущение никчемности, экзистенциальная тоска – все это присутствует в спектакле, как и в пьесе Фугарда, при этом спектакль вопреки всему получился оптимистичным. Не только в связи с купированием текста пьесы, но в первую очередь оттого, что это студенческий театр. Кажется, что жизненная энергия исполнителей не позволяет спектаклю не повернуться жизнеутверждающей стороной. А может от того, что эта история так и остается историей, происходящей в далеком Брамфонтейне, пригороде Йоханнесбурга.
В спектакле вдруг оказывается много смешного. Например, когда Сисси (Мария Миронова) «поливает грязью» своего недотепу Шорти, Милли с Доном смотрят на все это со стороны, словно зрители в кинотеатре. В какой-то момент из шкафа достается попкорн, и они машинально закидывают его в рот, увлеченные зрелищем, и зритель невольно начинает следить именно за ними, пропуская семейный скандал.
Да, собственно, и заканчивается спектакль не трагически. Сисси вернулась и прижалась к сильной груди Шорти, все танцуют, веселятся, и кажется, что у них это уже получается. И вдруг Сисси начинает щелкать выключателем, к заедающему время от времени тумблеру подходят Дон и Милли, и, наконец, Шорти, желая помочь, ударяет что есть сил по нему, и все погружается во тьму. И возглас Милли: «Не очень ты это умно придумал, Шорти!» – снова вызывает смех. И аплодисменты.
Самарский государственный институт культуры
Учебный театр
Атол Фугард
Здесь живут люди
История одиночества
Режиссер-постановщик – Юрий Долгих
Музыкальное оформление, сценография – Александр Мальцев
Педагог по сценической речи – Ирина Сидоренко