Удачи, просчеты и даже провалы – естественное движение жизни театра, самого живого и нежного из всех искусств: картина или скульптура не будет страдать, если вы ее не полюбили, а вот если из зрительного зала холод отчуждения – рана может быть несовместима с жизнью. Но если между залом и сценой возник взаимный обмен чувств, и если это – любовь, значит, спектакль будет жить долго.
Уязвимость постановщиков оперетты в этом смысле особенно чувствительна. Потому что ее поклонники знают наизусть все хиты и знают, как они должны быть спеты, станцованы, сыграны. И если постановщики не угадали… ну, надо быть очень убедительным, чтобы и стереотипы переломить, и ожиданий не обмануть.
По ряду историко-культурных обстоятельств самарская публика оперетту не просто любит, публика этому жанру предана до самозабвения. В разные годы разное по своим эстетическим принципам художественное руководство театра всегда поддерживало в репертуаре театра не меньше 4-6 оперетт и комических опер. Так консервировалась и передавалась новым поколениям зрителей страсть к оперетте, так легко решался и план по этому самому зрителю.
Всегда шла, периодически возобновляясь, переставляясь, великая классика жанра: «Летучая мышь», «Ночь в Венеции», «Цыганский барон» И. Штрауса, «Сильва», «Принцесса цирка», «Фиалка Монмартра» И. Кальмана, «Веселая вдова» Ф. Легара. Ставилось лучшее из советской музыки – И. Дунаевский, «Цирк зажигает огни» Ю. Милютина, «Севастопольский вальс» К. Листова, одними из первых а стране сыграли «Любовь Д’Артаньяна» М. Вайнберга и «Донну Люцию» О. Фельцмана (как-то я сама себе напоминаю старуху – Графиню: «Я как теперь все вижу»!).
Сколько помню, оперетта шла всегда с аншлагами. Труппа же, приступая к постановке не всегда с удовольствием, часто с яростными спорами о том, можно ли ставить оперетту с артистами оперными – мол, не тому нас учили, – в конечном счете, как правило, демонстрировала достойный уровень и отвечала традиционным ожиданиям любителей жанра. Сумасшедшего обаяния и иронии Н. Полуденный, Б. Маргин, В. Капишников, В. Киселев, П. Кузнецова, позже – А. Пономаренко, В. Навротский, В. Бондарев, Е. Поликанин, С. Чумакова, в каскадных ролях – С. Касаткин, и даже незаменимый в «кушать подано», но всегда яркий Ю. Проскуряков и многие другие (нет, не забыла – места в газете мало!) были музыкальны, легки, органичны. И практически безупречны вокально и сценически. Ну ладно, скептики могут списать на воспоминания о том, как раньше и девушки были красивее, и трава зеленее. Но вы, поклонники оперетты, не дадите мне соврать и согласитесь, что сегодня в репертуаре театра оперетты мало!
Поэтому мартовская, весенняя премьера – долгожданный подарок. Сразу оговорюсь: к сожалению, я видела только один спектакль и один состав исполнителей. Именно к сожалению, потому что на этот спектакль можно ходить так часто, как только он будет появляться в афише.
***
Шла на премьеру «с чистого листа», не разведав программы, наудачу. Но все же признаюсь в предвзятости: гадала, будет ли среди номеров финал первой картины «Летучей мыши» – знаменитая «сцена вранья». По моему внутреннему ощущению, ее появление свидетельствовало бы об определенном подходе к формированию концерта по принципу «из того, что было» в условиях жесткой экономии при благородной задаче доставить удовольствие зрителю. Мне стыдно за мое высокомерное недоверие.
Театр назвал «Grande Оперетта» концертной программой. Но все же это спектакль; спектакль, выстроенный постановщиками А. Анисимовым, О. Штаниной в стильных декорациях А. Пырялина, музыкально, сценически крепко сцепленный придуманными связями, репризами, которые обеспечивают развитие, движение, что поддерживает, я бы даже сказала – наращивает уровень увлеченности публики, ее настроение.
Каскадный номер классической оперетты (И. Кальман) сменяется сочным жанровым номером оперетты советской (Б. Александров, Ю. Милютин), который в свою очередь сменяется ироничными и эротичными куплетами (Ф. Зуппе), переходящими в канкан (И. Кальман). Кажется, как это может быть совместимо? Вот, может. Найденная, услышанная Александром Анисимовым, выстроенная какой-то ему ведомой внутренней логикой и воспроизводимая (создаваемая?) на наших глазах связь. А может, просто магия оперетты?
Знаменитый дуэт Сильвы и Эдвина (Т. Ларина, Г. Шамшина, В. Святкин, Г. Цветков) здесь – совершенно современная, изящно придуманная и тонко сыгранная история, быть может, одна из лучших сцен в спектакле. Впрочем, для каждого эпизода найден свой язык, своя внутренняя драматургия, свой сюжет, не всегда впрямую относящийся к первоисточнику, но эта свобода интерпретации дала дополнительные открытия.
Очередным открытием стали роли (не поворачивается язык сказать «номера») В. Бондарева – искренний, трогательный Соломон («Скрипач на крыше») и комичный старик князь Воляпюк в прелестном дуэте со Стасси – с дочерью Н. Бондаревой (она чудо как хороша еще и в Мариетте), яркие преображения А. Антонова, блестящая во всех своих появлениях Н. Фризе.
Вопросы, которые возникли по ходу представления, даже и задавать не очень хочется, ибо очевидные просчеты видны музыкальному руководителю и постановщикам лучше, да и, наверное, не столь критичны, если общее праздничное впечатление их компенсирует. И если что-то возможно устранить и исправить, то, вероятно, театр это сделает. Но что явно «проседает», снижает общий уровень спектакля, так это, к сожалению, хореография. С какого-то момента ловишь себя на легком разочаровании: приемы повторяются, танцевальные па однообразны, хотя поменялись герои, характеры, время действия.
На общем фоне не очень убедительно прозвучала «сцепка» фрагментов «Веселых ребят», хотя появление ассистента режиссера с хлопушкой – остроумно придумано, и последующий выход на финал через прекрасный мужской септет «Ради женщин» также оставил легкое разочарование: после септета хотелось не краткого резюме, а развернутого финала-гала, ну хотя бы вальса/тоста князя Орловского – с хором, балетом, вальсом или кадрилью или канканом. Ну как еще может закончиться праздник оперетты?
И о деталях. Вот хочу предложить спорную, быть может, но большим зрительским опытом выстраданную мысль, пусть для кого-то и крамольную. Отсутствие большого голоса в оперетте легко простить (ну не герою, конечно) за безупречную музыкальность, выразительную дикцию, артистизм, внимание к деталям. Беда, если нет ничего из вышеперечисленного. И если нет Бони – хорошего тенора, надо найти музыканта и артиста. И поскольку постановщики задали сами себе такой высокий художественный критерий, там, где он не поддерживается, возникает ощущение нелогичности, пропадает органика. Дьявол, как и успех, – в деталях, мелкой технике, ярких нюансах. При общем наброске замечательной картины так хочется проработанной нюансировки, тем более что в некоторых фрагментах она есть и прекрасно работает. И да, не хватает Александра Анисимова, еще нескольких штрихов его живого взаимодействия со сценическими персонажами и их исполнителями, так украсившего всего лишь один номер.
Спорным кажется и включение «Порги и Бесс». И даже не потому, что для самарской публики, еще помнящей спектакль с В. Капишниковым и С. Чумаковой, это все-таки опера, и совсем не комическая. Гершвин – гений нового времени, в этом его времени нет места старой доброй оперетте.
А есть ведь «забытый» постановщиками «отец оперетты» Жак Оффенбах, у которого есть что сыграть и спеть даже таким сильным оперным солистам, как Ирина Крикунова, которых грех «разменивать по мелочам».
***
Но знаете, все, что вызвало сомнения и небесспорные мои суждения, на самом деле не имеет значения в том смысле, что главное – то праздничное и вдохновенное ощущение, с которым выходишь из зала, и оно не исчезает несколько дней, продолжает радовать и вызывать улыбку. Взглянем философски: как говорится в одной оперетте, «для полного счастья всегда какого-нибудь пустяка не хватает».
Среди радостных премьерных поздравлений и обмена первыми впечатлениями в кулуарах на мою реплику про то, что с тенорами плохо, некий редактор, не будем поминать всуе, заметил: с тенорами хорошо – их нет. И еще ироничнее: «Оперетту петь некому, поэтому будем ставить оперу». Так вот что я вам скажу, господа скептики: мы, любители оперетты, – зрители благодарные, простим многое за праздник, за музыкальность, артистизм, ум, самоиронию, легкость. Поэтому ставьте оперетту! Теноров слушать пойдем в проект «ТенорА ХХI века», их и там совсем немного.
Самарский академический театр оперы и балета
Grande Оперетта
Концертная программа в 2 отделениях
Дирижер-постановщик – Александр Анисимов
Режиссер-постановщик – Оксана Штанина
Художник-постановщик – Александр Пырялин
Балетмейстер-постановщик – Павел Самохвалов
Хормейстер – Ольга Сафронова
Светлана ЖДАНОВА
Член Союза журналистов России.
Фото Владимира ИВАНОВА, Александра УРМАНОВА
Опубликовано в «Свежей газете. Культуре», № 5 (113), 2017, Март