Неделька – и «Факультет ненужных вещей» пополнится еще одним символом: за бездарно прожитыми нами годами русского языка, истории, культуры и литературы в свои права вступит Год кино.
Вместо того, чтобы озаботиться чистотой языка, мы принялись вводить нормы, которые узаконили бы нашу безграмотность и косноязычие. Вместо обсуждения того, какой же стране, в конце концов, мы наследуем – той, которая до Октябрьского переворота, или той, что после Октябрьской революции, – мы занялись канонизацией мифов и легенд старины, седой и не очень. Вместо того, чтобы приоритетом всего сущего на нашей рукотворной планете признать культуру, мы объявили ее заповедником, доступным лишь для очень узкого элитарного слоя. И, наконец, вместо того, чтобы усвоить: только любовь и привычка читать отличают нас от прочих приматов, мы начали декларировать: время литературы прошло, его проглотила эпоха информации.
И вот – Год кино. До сих пор – самого важного из всех искусств. Для нас самого важного. Как сделать так, чтобы очередная разумная инициатива Президента России не была схрумкана гигантским бюрократическим аппаратом, ни к чему в массе своей не стремящимся, кроме как к контролю над распределением всего?
Что можно успеть за короткие 365 дней, пока в подлунном мире коронована Десятая муза?
***
Во-первых, государство… Да-да, государство – во-первых. Те, кто упрямствует и полагает, что нужно начинать с себя, могут завершить чтение этих заметок: кино – такая штуковина, что начинай не начинай с себя, а без государства индустрии кино даже в первобытном ее виде не построишь.
Итак, во-первых, государство должно вернуться игроком на кинорынок, с которого оно позорно бежало на рубеже 80–90-х. Никакой осмысленной политики в сфере культуры не добиться, если постоянно христарадничать у владельцев киносетей: пустите «наши» фильмы, подвиньте премьеры «своих», установите квоты. Это состязание на проигрыш: ориентированный на получение прибыли бизнес ни грошом не поступится ради.
А «наши» фильмы особых доходов ему не принесут. Прежде всего, фильмов, способных привлечь зрительское внимание, недостаточно. Качественное «авторское» кино еще появляется, а «кинуху», на которую основная масса зрителей и ходит, снимать разучились. Профессионалы утекли в рекламу, патриотику, телевидение – туда, где спрос и где «бюджеты».
А в кино «бюджета» нет, поскольку страна с сотнями тысяч киноточек осталась в легендах, а вместо нее – другая страна, в честной конкурентной борьбе завоеванная пятью мировыми киногигантами, чья «кинуха» на порядок качественнее и зрелищнее такой же «кинухи», но отечественной.
У киногигантов нет задачи – показывать то, что имеет отношение к кино-искусству: получать сверхдоходы можно, ограничиваясь кино-аттракционом. В стране, где система образования отторгла художественное воспитание, это выгодно: не нужно вкладывать средства в появление квалифицированного зрителя.
***
Переломить ситуацию, открыть региональные киноплексы, ориентированные на показ отечественного и «фестивального» кино, может только государство. Если, конечно, у него хватит мудрости и терпения не навешивать на эти киноплексы плановые гири доходов – с первых шагов. Если оно осознает, что для повышения ВВП нужно заводы открывать, а не кинотеатры. Если поймет, что для учреждений, организаций и предприятий, занимающихся производством культурного продукта, социальная задача важнее экономической. Если определит, что цель деятельности своих социальных институтов – способствовать формированию человека, имеющего весь спектр навыков, необходимых для познания окружающего мира, включая эстетические.
Это во-вторых.
***
В-третьих, единственная организованная социальная группа, способная стать локомотивом продвижения киноискусства, – это актив киноклубов.
Динозавров, кто начинал организованно любить кино еще в прошлом тысячелетии, почти не осталось. Кто вымер, кто уехал. На всю Самарскую губернию – один «Ракурс», и тот между жизнью и смертью. А неофитов – сотни. И тыкаются они как слепые котята, хотя при грамотном патернализме от них ничего нет, кроме пользы. Они и база для альтернативного проката, и место, где усомнившийся в пользе попкорна зритель может познакомиться с азами истории и теории кино.
***
С киноклубов может быть начат кинематографический всеобуч, который система образования, например, не самой кинематографически продвинутой Эстонии освоила уже несколько десятилетий назад, а надувающаяся от гордости за свое кинопрошлое Россия никак не решится внедрить. Это в-четвертых: начать внедрение школьных и вузовских программ, призванных научить основам понимания кинематографических текстов.
***
Постараюсь не впасть в банальность и не начать в миллионный раз растолковывать возможности киноплексов: работы при них всевозможных киношкол и университетов кино, выполнения функций базовых площадок для фестивалей, всевозможных «недель» и «декад». Но об одной из задач, которая в настоящее время может быть решена только в подобном киноплексе, скажу: это показ неигрового кино.
Неигровое (документальное) кино должно стать неотделимой составляющей показов произведений киноискусства. Это в-пятых. Вот так громоздко, зато исключена множественность толкований.
Неигровое кино – это тренд. Оно сейчас настолько интересно и разнообразно, что любители киноискусства начинают выстраивать свои личные программы фестивальных просмотров именно с неигрового кино. Оно настолько востребовано, что редкие лузеры из числа владельцев кабельных и цифровых каналов не включают в свои перечни 24DOC. Оно так обнаглело, что начало отбирать главные призы топовых фестивалей у своих игровых собратьев.
И только начальники российских провинций продолжают талдычить, что на смену неигровому кино пришло телевидение. Если вообще задумываются над этой проблемой.
Сравните, насколько это схоже с главным слоганом чиновников в 2015 году: «На смену книге пришел Интернет»!
***
И вот теперь, в-шестых, – почему чиновники так говорят? Потому что в нашей вертикально организованной стране никто не обратил внимания на чудовищный факт: ни одна из властных структур в современной провинции не несет ответственности за состояние киноиндустрии. В федеральном правительстве эта задача возложена на минкульт, а в провинции «органы управления культуры» – вне кино.
И пока им не прикажут, не дадут прямого распоряжения, никто не пошевелится. Нужна указивка «на места», а самое лучшее – губернаторам: определите орган, отвечающий за развитие киноиндустрии.
Иного способа воздействия в настоящий момент не существует. Невозможно объяснить, что неигровое кино, занимающееся в первую очередь исследованием духовной жизни нашего собеседника, – это совсем не телепрограммы, ориентированные на фиксирование «текущего момента». И именно кино – настоящая, вдумчивая летопись эпохи. Время-то доказало.
К середине 80-х практически в каждом российском регионе была студия документальных фильмов. Сейчас от них ни слуху, ни духу. Те, что не разворовали и не разбазарили, закрываются сами: похоже, что федералы не заинтересованы в существовании киношкол и направлений с необщим выраженьем лиц.
Они не заинтересованы, а мы-то сами! Это нужно актерам, которые пускаются в любые авантюры с непрофессиональными съемочными группами, – только чтобы попасть если не на экран, то хоть в закадр. Это нужно зрителям, которые к продукции «малой Родины» относятся с повышенным интересом. Это нужно внукам – чтобы не обмануться и иметь взгляд на эпоху не по политически ангажированным учебникам.
***
Вот такие декабрьские тезисы. Наплевать на них и растереть. Только не дивитесь тогда на дикость нравов, не удивляйтесь отсутствию образцов для подражания и не сетуйте на бегство из родных палестин всякого, кто стремится прожить свою бесценную и единственную жизнь там, где к развитию творческих инициатив относятся бережно.
Виктор Долонько
Опубликовано в издании «Культура. Свежая газета», № 21 (88) за 2015 год