Наследие: ,

Артист – это звучит гордо

24 марта 2016

17-1_Симкович

24 марта 1931 года в Киеве родился Симкович Алексей Ефимович.

Неправда, когда говорят, что актеры различаются только по степени таланта. Они отличаются и по степени самоуважения, образованности, в умении оставаться человеком в жизни и меняться, перевоплощаясь в другого персонажа, на сцене. Они отличаются по уровню культуры. А еще они отличаются тем временем, которое воспитало, взрастило их. Речь идет не о возрасте, хотя косвенно это может совпасть с возрастом, а именно о том отпечатке, что наложило на них прожитое время. При этом здесь так же, как с произведением искусства: есть однодневки (их много) и есть то, что остается надолго (это классика, и ее мало).

АЛЕКСЕЙ ЕФИМОВИЧ СИМКОВИЧ, заслуженный артист РСФСР, относится, как мне кажется, к породе актеров классического типа. Он на сцене, страшно сказать, с середины прошлого века, то есть, если он окончил театральную студию при Тбилисском русском ТЮЗе в 1951 году, то очевидно, что вышел на сцену значительно раньше, еще студентом.

Уже в 80-е годы прошлого века взрослая дочь Владимира Вольгуста, режиссера, работавшего тогда в этом ТЮЗе, рассказывала мне, что еще совсем маленькой девочкой она с восторгом смотрела из-за кулис на молодого вихрастого и страшно обаятельного юношу, каким был тогда Леша Симкович.

Она же вспоминала, что красавцев и первачей в том ТЮЗе всегда было «богато». И вообще компания в этом театре подобралась тогда очень интересная и талантливая. Руководил театром, а заодно и учил Алексея Симковича Николай Яковлевич Маршак – родной брат классика; редактировал тюзовскую газету Густав Айзенштейн, более известный как драматург Анатолий Гребнев. Фанатами театра, часто «тершимися» за кулисами, были не менее известные кинодраматурги и режиссеры Кулиджанов, Храбровицкий, Добродеев и Бураковский. В этом театре Евгений Лебедев сыграл свою «бессмертную» Бабу-Ягу, ставшую эталоном для последующих поколений исполнителей этой роли. А рядом в Русском театре начинал Георгий Товстоногов.

Вот в этом «котле» варился артист, который на многие годы связал свою жизнь с нашим театром: с Куйбышевским ТЮЗом/СамАртом. Были еще периоды, когда он уезжал в Ростов (на Дону), Казань, Волгоград, причем как-то так, что оказывался он в этих городах, когда театр был на подъеме. Было это совпадением или режиссеры, поднимавшие театр, звали его сознательно – не знаю, но так уж получалось.

В тот короткий период, когда Куйбышевский ТЮЗ возглавил замечательно талантливый молодой Артур Хайкин, самарец по рождению, потом прославивший Омский театр драмы, в нашем ТЮЗе объявился Алексей Симкович. И быстро стал не просто ведущим актером, но артистом, на которого шла публика.

Середина 60-х для русского советского театра период очень важный. На первый план выдвигаются новые молодые режиссеры, появляется новая драматургия: В. Розов, А. Володин. Не последний из них – Э. Радзинский. Его пьеса «104 страницы про любовь» ураганом прокатилась по стране. История свободной любви физика-ядерщика с заманчивым именем Эл и стюардессы в один миг побила все рейтинги, как бы сейчас это назвали. В нашем городе Радзинского поставил Хайкин, и все девушки, девочки, женщины поголовно влюбились в Эла, которого так легко, бесшабашно и загадочно-многозначительно играл Симкович.

Помню, как красавица Люба Альбицкая вела меня какими-то старыми самарскими дворами куда-то, где собралась по какому-то поводу студенческая компания, и «там обязательно будет Симкович». Он обаятельно шутил и смеялся, никого не выделяя, и все девушки пытались казаться умными и все понимающими про театр, а юноши хмуро теснились по стенкам. И думалось, что вот она – «слава», вот он – успех, вот таким должен быть артист. Это уж потом поймется про «надо нести свой крест и веровать» (по Чехову).

Ну, естественно, Павку Корчагина мог сыграть только Симкович, романтически-пламенно и очень революционно – в смысле содержания, а не формы. Потом он уехал куда-то за своим режиссером и вернулся уже состоявшимся актером среднего возраста, не растеряв ни своего обаяния, ни заразительности. Будет романтически играть роли народных героев, таких как Чапаев («Песнь о комдиве» В. Молько и В. Разумневича), и иронически сказочных, таких как Король («Золушка» Е. Шварца). Будет пробовать себя в режиссуре, поставив несколько детских спектаклей: «Похождения храброго Кикилы» Г. Нахуцришвили и В. Гамрекели, «Конек-горбунок» А. Прокофьева и Г. Сапгира, «Али-баба и сорок разбойников» В. Смехова…

Когда здание театра стало на капитальный ремонт, спектакли игрались вразброс по разным площадкам города и области, иногда казалось, что основу репертуара составляют спектакли, поставленные Симковичем, веселые, неприхотливые, легко узнаваемые. Кажется, что храброго Кикилу самарцы пересмотрели по нескольку раз, так долго жил спектакль. Кстати, сам постановщик иногда появлялся в спектакле в заглавной роли. Всего он сыграл, говорят, около 250 ролей, страшно представить, но это правда.

В последний период бытия СамАрта в качестве театра-лаборатории Симкович уступил ведущее положение молодым актерам. Это естественно. Он не играет спектакли для маленьких, он не участвует в работе Лаборатории молодых режиссеров, он не выбегает в массовых спектаклях, которых немало сегодня в репертуаре театра, но и те немногие роли, которые он играет, не остаются незамеченными. Его Мартын Нароков в «Талантах и поклонниках» А. Островского (режиссер А. Праудин) – фигура в пьесе далеко не центральная, но в спектакле обойтись без него нельзя.

Он как бы стоит вне основного конфликта, но очевидно, что с уходом Негиной именно он, а не Петя Мелузов теряет все: смысл жизни в этом мире, любовь к женщине, любовь к театру. Он одновременно жалок и наивен и в то же время аристократичен и величав. Актер, как мне кажется, смог соединить в этой роли и свое славное прошлое актера-кумира, и свое неприятие театра как «учреждения услуг». Он терпит снисходительное отношение к себе, маленькому суфлеру, но не принимает этой снисходительности. Для него на самом деле нет ничего более святого и великого, нежели театр. И белый костюм он носит как королевскую тогу, что, кстати, не всегда удается актерам, играющим аристократов. Говорит он негромко и небыстро, но нет в этом ни навязчивости, ни любования собой. И все же он человек, при всем своем униженном положении вызывающий уважение, человек с глубоким чувством собственного достоинства. Это дает ему его многолетнее, бескомпромиссное служение его величеству Театру.

Галина Торунова 

Театровед, кандидат филологических наук, заведующая кафедрой режиссуры и искусств Академии Наяновой, член СТД РФ.

Фото Елены Винс

Опубликована в издании «Культура. Свежая газета», № 5 (93) за 2016 год

 

pNa

Оставьте комментарий