Еще одно мнение о Самаре, которое, несмотря на давность лет, может показаться актуальным.
Николай Васильевич Шелгунов. Фигура в русской истории и журналистике известная. Дворянин, увлекшийся революционными идеями, он ездил в Лондон на встречу с Герценом, потом сблизился с Чернышевским, писал прокламации, сидел в Алексеевском равелине… В 1849–1853 годах жил в Самаре, работал в лесном ведомстве (до этого окончил Лесной институт). В общем, много повидал и жизнь понимал. А посему не будем пренебрегать его самарскими впечатлениями 80-х годов позапрошлого века.
«Как только путешественник из плавучего дворца вступит на самарскую землю, его сейчас же обдаст невыносимый смрад от полувысохшей, гниющей береговой грязи, затем его обманет ободранный, грязный извозчик, потом путешественник, задыхаясь от уличной пыли, попадет в грязную гостиницу, потом… ах, читатель, потом вы почувствуете себя в тех самых родных порядках, от которых думали отдохнуть на широком просторе Волги да в свободных просторных самарских краях, в которые вас манило воображение.
А Самара действительно просторна. Из маленькой и скромной, с пятнадцатью тысячами жителей, она в тридцать пять лет стала длинною и широкою и собрала в себе восемьдесят тысяч жителей. На этой самой ширине и длине немцев уместилось бы непременно тысяч полтораста или двести… Немец или англичанин только пионером-колонизатором уходит в особняк, в городах же строится тесно. Ему нужно, чтоб от него были бы близко и школа, и библиотека, и почта, и лавка, и рынок, и церковь, чтобы все, что ему нужно, было бы у него под рукой. Самара же собрала в себя людей совсем не для школы, библиотеки, почты и церкви. В нее влез пионер, во-первых, потому, что ему нужно же где-нибудь жить, а во-вторых, чтобы ему удобней было грузить пшеницу, которую он скупает у мужика и казака. Собрала людей только пшеница. В Америке создается город, потому что людям нужен умственный центр, представляющий все удобства для личных и общественных дел. В нашей же родной степи ничего этого не нужно, и если в ней выстроится даже и город, то и он не больше, как та же, но только населенная, степь. Такою населенною степью вышла и Самара, в которой, как и во всякой степи, гуляет свободно только ветер да носит тучи пыли, а человека вы в ней почти и не увидите. С городскими целями в Самаре никто и не селился, поэтому-то Самара и не город, а просто очень большое заселенное пространство».
***
Круто? Да. Обидно? Наверное, нет. Ведь мы же знаем, что сегодня она не такая.
Александр Завальный
Краевед, главный библиограф Самарской областной научной универсальной библиотеки, заслуженный работник культуры России.
Опубликовано в издании «Культура. Свежая газета»,
№ 15-16 (103-104) за 2016 год (сентябрь)