В начале 2000-х на брандмауэре одной из самарских высоток на улице Дачной висела огромная реклама строительного магазина «Энтузиаст». Это была гениальная реклама. Двадцатиметровая девушка с распущенными волосами в короткой юбке играла на пиле, как на виолончели.
От этой вибрации всяческих смыслов трамваи вибрировали в два раза сильней. Все было в ней круто. Кроме одного. Она не умела держать виолончель. И вид этих неловких корявых рук придавал ее образу такое неправдоподобие, что вместо желания скорее приобрести фантастическую пилу, хотелось надавать этой пилой виолончелистке по башке.
Среди интеллигенции, в том числе артистической, недавно вызвал немалый шум выход американского сериала «Моцарт в джунглях» — крепко сколоченный сюжет о талантливой гобоистке, прорвавшейся в легендарный Нью-Йоркский симфонический оркестр, история которого уже сама по себе захватывает дух. Завлечь зрителя, не переваривающего замшелую классику, но помнящего, что такое «рокенролл», был призван слоган «Секс, наркотики и… классическая музыка». Сразу скажу, тут вышла осечка. Первых двух составляющих в фильме маловато, а третьей так и подавно.
Зато много симпатичных артистов, приятных интерьеров, легкого монтажа и увлекательных сценарных ходов. Собственно, создатели сразу признались, что культуртрегерством не заморачивались. Профессиональная среда академических музыкантов использовалась ими только как свежачок в качестве фона обычного сериального зацепа. Ибо цель любого сериала – заставить зрителя посмотреть цикл до конца. Вместе с рекламой. Что получилось отлично.
И все бы ничего, если бы стержнем сюжета не стала мысль о вечном столкновении старого и нового в искусстве. Ребята! (Как говорит известный самарский культуролог Вивидо (здесь смайл). Ребята, если вы взялись за классическую музыку и ее роль в современном мире – будьте любезны. Покажите актерам, как ставить руки на инструменты. Меня, если честно, это очень удивляет. Почему в сериале про врачей не показывают, как актеры реально вскрывают брюшную полость? Но ничтоже сумняшеся дают изображать гобойные трели прямыми окостеневшими пальцами или гаммообразные пассажи на грифе скрипки с поджатой нищенской кистью — на настоящих инструментах?
Ну ладно, все вышеизложенное соглашусь считать снобистским нытьем. Пусть у актера Берналя вываливается из руки дирижерская палочка! Зато как блестяще он изображает, если не сказать пародирует, «оркестровую чуму», модного дирижера Густава Дудамеля… Вот тут снимаю шляпу. И перед Макдауэллом, играющим мастодонта, вынужденного уступать место молодым, не стоящим его мизинца – снимаю пять шляп. Отходя от темы: Малькольм Макдауэлл легко, как нечего делать, одним пальцем левой ноги переигрывает всех в фильме. У меня, во всяком случае, только он вызвал настоящее, глубокое понимание героя и сочувствие ему. И вовсе не потому, что над ним повис бэкграунд из виденных ролей и зрительское поклонение признанному мастеру. А потому, что я как музыкант поверила этому музыканту, не являющемуся музыкантом на самом деле. До конца поверила.
В процессе просмотра, свыкнувшись, в конце концов, с относительностью в изображении «художественной среды», смирившись с условностью сюжета и произносимых текстов, я несколько раз все-таки «расслабилась и получила удовольствие». С самом начале, когда настоящий Джошуа Бэлл, гениальный скрипач, не менее гениально сыграл самого себя с такой иронией и в пластике, и в звуке, что ее свет озарил для меня весь фильм, хотя эпизод едва ли длился минуту.
Безусловно прекрасны видовые съемки Нью-Йорка. Безусловно эти фрагменты достойны «золотого фонда» признаний нью-йоркцев в любви к своему городу. Очень смешно было смотреть, как оркестранты перелезали через забор в серии, где молодой дирижер притащил оркестр на вдохновляющую репетицию в зачуханный мексиканский (или еще какой латиноамериканский) квартал. Вот тут пустили «поиграть» настоящих профи – и они берегли свои настоящие инструменты, протискиваясь в рваную сетку, как самое дорогое, что у них есть в жизни. Как в жизни. Честно скажу, пустила слезу.
Хуже всего мне дались эпизоды с призраком Моцарта в библиотеке, с девочкой-флейтисткой и скрипачкой-экологисткой, где фальшь абсолютно всего вызвала буквальную тошноту. Но момент упоминания главным героем своего любимого шоколада (ну такой, трехгранный, как его?) заставил меня просто упасть на пол. Реально. Я тоже обожаю «Тоблерон»! Я его обожаю! Спасибо тебе, «Тоблерон», наверное, ты дал денег «Амазону» на этот фильм?
Но ребята. (Здесь смайл). Причем тут классическая музыка?
Инга Майорова