Как жить и работать после обысков в Министерстве культуры и задержания замминистра Григория Пирумова. Размышляет Константин Михайлов на Сайте «Хранители Наследия«. Сайт создан при поддержке Оргкомитета Всероссийской премии «Хранители наследия» и Фонда изучения наследия П.А. Столыпина.
15 марта 2016 года на всей российской реставрационной и памятникоохранительной отрасли, по сути, поставлено если не клеймо, то «черная метка». Дело, которое для десятков тысяч профессионалов, реставраторов, работников госорганов, экспертов, общественных деятелей является призванием и делом жизни, область человеческой деятельности, во всех странах ценимая и почетная — увы, в нашем общественном сознании отныне будут связаны с «хищениями», «организованными преступными группами» и «фигурантами уголовного дела».
Большой стиль
Среди десятков сообщений 15 марта 2016 года о задержании сотрудниками ФСБ замминистра культуры РФ Григория Пирумова по подозрению в хищениях бюджетных средств при реставрации архитектурных памятников «сенсационным» по большому счету лично мне показалось только одно.
Как поведало РИА «Новости», в этот день в пресс-службе Минкультуры «отметили, что за последние годы реставрационная отрасль под руководством заместителя министра Григория Пирумова достигла существенных успехов».
Это он – большой стиль. Входящий, увы, в традицию. Когда осенью 2015 года правоохранительные органы арестовали по обвинению в получении взятки директора Кижского музея-заповедника Андрея Нелидова, назначенного туда Минкультуры РФ, пресс-служба ведомства напутствовала его похожим комментарием: «В Минкультуры подчеркнули, что не имеют претензий к Нелидову как к директору заповедника».
Действующие лица
В этой истории их много, и список остается открытым.
По сообщениям информационных агентств, Лефортовский суд уже санкционировал арестдиректора компании «Балтстрой» Дмитрия Сергеева, также подозреваемого в хищении бюджетных средств на реставрацию. Он заключен под стражу до 10 мая. Вопрос об аресте Пирумова, отрицающего свою вину, будет рассмотрен Лефортовским судом 16 марта.
В рамках расследования возбужденного ФСБ уголовного дела, помимо Пирумова, задержаны директор департамента управления имуществом и инвестиционной политики Минкультуры Борис Мазо и директор подведомственного министерству ФГКУ «Центрреставрация» Олег Иванов. Всех троих ФСБ также просит арестовать.
«Центрреставрация», замечу – одно из любимых детищ Минкультуры. На ее базе министерство намеревалось создать «Единую государственную реставрационную компанию, осуществляющую весь комплекс работ». А буквально несколько дней назад, 11 марта 2016 года, статс-секретарь Минкультуры РФ Григорий Пирумов подписал приказ № 554 о наделении «Центрреставрации» функцией государственного заказчика с правом заключения госконтрактов «от имени Российской Федерации» — «в отношении мероприятий направленных на сохранение объектов культурного наследия».
Как подчеркивает ТАСС, следствие считает именно Григория Пирумова организатором хищения как минимум 50 млн рублей, выделенных на реставрацию Новодевичьего монастыря: «Замминистра организовал и возглавил преступную группу для заключения госконтрактов с недостоверной информацией и завышенной стоимостью услуг на выполнение реставрационных работ с целью хищения денежных средств».
Круг фигурантов уголовного дела о хищении средств Министерства культуры РФ может расшириться — как сообщил на заседании Лефортовского суда следователь ФСБ, следствием пока «не установлены иные члены группы», но ведётся их поиск.
Ранее сообщалось, что следствие интересует в Москве реставрация не только Новодевичьего, но и Ивановского монастыря, в Санкт-Петербурге – Эрмитаж, в Псковской области — драмтеатр в областном центре и Изборская крепость.
То есть именно те объекты, что были предметом специальной проверки Счетной палаты РФ, результаты которой были обнародованы в ноябре 2013 года. Обыски проходили 14 и 15 марта 2016-го не только в здании Минкультуры РФ в Москве, но в Петербурге и Пскове.
Памятная дата
Дата всех этих громких событий — 15 марта 2016 года – и впрямь заставляет поверить, что случайностей в мире не бывает. Родно год назад, день в день, 15 марта 2015-го, случился внезапный ночной пожар на колокольне Новодевичьего монастыря, увенчавший фигурирующую теперь в уголовных сводках реставрацию этого объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО. Одним из первых комментаторов этого происшествия, кстати, был Григорий Пирумов, который весьма хладнокровно заявил, что «проблемы будут только с закопчением объекта, но в любом случае мы все восстановим». Подрядчика – ООО «Стройкомплект» — тогда оштрафовали в административном порядке на миллион рублей, а к уголовной ответственности за повреждение уникального памятника архитектуры никто привлечен не был. Хотя происшествие невольно воскрешало в памяти известные еще по советским временам схемы, когда пожары почему-то то и дело случались под занавес реставраций с использованием дорогостоящих и дефицитных материалов.
Но дело конечно, не только в ассоциациях и совпадении дат. И даже не в том, что задержание ФСБ заместителя федерального министра и статс-секретаря – само по себе масштабное событие федеральной политики.
«Черная метка»
Мы должны понимать, что 15 марта 2016 года на всей российской реставрационной и памятникоохранительной отрасли, по сути, поставлено если не клеймо, то «черная метка». Дело, которое для десятков тысяч профессионалов, реставраторов, работников госорганов, экспертов, общественных деятелей является призванием и делом жизни, область человеческой деятельности, во всех странах ценимая и почетная — увы, в нашем общественном сознании отныне будут связаны с «хищениями», «организованными преступными группами» и «фигурантами».
Поэтому, если версия следствия окажется правдой, это – «Росохрангейт». Потому что Минкультуры – федеральный орган охраны культурного наследия, а «Балтстрой» — крупнейшая компания, получающая ежегодно десятки госконтрактов, а в последние годы ставшая прямо-таки лидером российского реставрационного рынка. Именно ей государство доверяло и доверяет ведение реставрационных работ на знаковых и наиболее ценных, уникальных объектах культурного наследия России. Среди них – не только Новодевичий монастырь и Изборская крепость, но и Московский Кремль, Московская консерватория, Троице-Сергиева лавра, Большой и Малый театры, Эрмитаж, Соловецкий монастырь, Адмиралтейство в Санкт-Петербурге, наконец, Новоиерусалимский монастырь под Москвой, весьма недешевая реставрация которого была принята Минкультуры в самом конце 2015 года.
И наконец, потому, что теперь на любой запрос, на любое сообщение о выделении или расходовании государственных средств на реставрацию объектов культурного наследия просвещенное общество будет понимающе кивать: понятно, мол, зачем это им…
Силу общественного мнения не стоит недооценивать, особенно когда на дворе экономический кризис и не за горами выборы. Сформулированное таким образом, оно способно отбросить отечественную реставрацию и охрану памятников лет на 20 назад. В отечественной истории, кстати, были такие прецеденты — после того, как с высокой трибуны Никита Хрущев «пристыдил» реставраторов, что они попусту тратят народные деньги на бесполезное дело…
Поэтому молчание или комментарии в стиле «для нас это настоящий шок» от имени Минкультуры в нынешней ситуации представляются мне, скажем так, остро недостаточными. Но об этом чуть ниже.
Изборское дело
Лев Шлосберг, политик и публицист, в недавнюю бытность свою депутатом Законодательного собрания Псковской области весьма тщательно занимавшийся вопросами охраны культурного наследия региона, напомнил 15 марта, что его газета «Псковская губерния» «в деталях описывала коррупционную схему вокруг реставрации Изборской крепости. По некоторым данным, при Минкульте была создана частная организация, через которую в результате торгов проходили сотни миллионов рублей. Это при том, что уставной капитал фирмы составлял лишь 10 тыс. рублей».
Желающие ознакомиться с подробным разбором «полетов во сне и наяву» при реставрации памятников Изборска в 2012-2013 годах могут сделать это самостоятельно, могут согласиться или поспорить со Шлосбергом. Я же хочу напомнить об одном бесспорном эпизоде изборской реставрации, о котором «Хранители Наследия» писали дважды – в январе и в марте 2015 года. Это наделавшее шуму зимнее позеленение фасадов свежеотреставрированого «Балтстроем» за 10 с лишним миллионов бюджетных рублей средневекового храма Николы на Труворовом городище в Изборске. После возмущений в региональных блогосфере и СМИ и краткого разбирательства последствия высококачественной реставрации, принятой, конечно же, госорганами — по нашей информации, были ликвидированы «Балтстроем» «в рамках гарантийных обязательств». Однако в январе 2016 года изборская реставрация вновь расцвела во всей красе – на этот раз на фасадах Никольского собора в Изборской крепости.
И здесь самое время напомнить, о чем «Хранители Наследия» писали в марте 2015 года: именно «зеленая плесень» на изборском храме послужила причиной возобновления уголовного расследования о реставрации в Изборской крепости.
Ведь еще в мае 2013 года Управление Следственного Комитета РФ по Псковской области заявило: «Отделом по расследованию особо важных дел Следственного управления СК России по Псковской области возбуждено уголовное дело по факту превышения чиновниками должностных полномочий в связи с подготовкой и проведением празднования 1150-летия основания Изборска (ст.286 ч.1 УК РФ). Основанием для возбуждения уголовного дела послужили материалы регионального управления ФСБ России. По версии следствия, в ноябре 2012 года лицами, ответственными за проведение работ, осуществление технического и авторского надзора подписаны акты о приемке ремонтно-реставрационных работ на объекте культурного наследия «Ансамбль Изборской крепости», которые фактически не были выполнены. На основании указанных документов подрядчику перечислены денежные средства, в том числе за фактически невыполненные работы на сумму не менее 60 млн. рублей».
Дело приостанавливалось, но теперь, похоже, ему дан ход. 15 марта 2016-го СМИ сообщали об этих 60 миллионах со ссылкой на данные Счетной палаты. Однако в отчете Счетной палаты, упоминавшемся выше, таких «данных» нет. А вот в информации Следственного Комитета еще 2013 года они фигурируют, причем со ссылкой именно на ФСБ.
Хуже воровства
В ноябре 2013 года, когда до позеленения фасадов было еще далеко, а многочисленные сигналы о феерическом качестве реставрационных работ в Изборской крепости переполнили чашу терпения экспертного сообщества, итоги реставрации «Балстроем» изборских памятников поехала изучать на месте независимая экспертная комиссия под руководством члена Федерального научно-методического совета Минкультуры по культурному наследию Михаила Мильчика. О выводах мы также информировали читателей год назад: «При производстве работ допущены грубые нарушения технологического режима, свидетельствующие о низкой квалификации рабочих, отсутствовала нормальная координация участников реставрационного процесса. Все это привело к существенным нарушениям реставрационной методики и в целом к низкому качеству работ, приведших к появлению диссонансов в облике памятника. Мы оцениваем проведенную реставрацию в целом как неудовлетворительную”.
Однако все эти «реставрационные» работы были приняты государством и сполна оплачены из госбюджета. И к качеству реставрационных работ ФСБ пока что, увы, не предъявляло претензий.
Удивительного во всем этом, конечно, немного – везде и всюду, где государство выделяет крупные суммы на сохранение объектов культурного наследия, да еще и «знаковых» — качество и высокие научные принципы реставрации начинают отступать на второй план перед объемами «освоенных» средств, сроками и необходимостью отчитаться за выполненные задачи. Это мое, скажем так, личное оценочное суждение № 1.
С моей же точки зрения, замена подлинных объектов культурного наследия «новоделами», некачественная реставрация, искажение памятников или появление в них «диссонансов» — являются по сути теми же хищениями или, в лучшем случае, нецелевым использованием государственных бюджетных средств. Потому что государство выделяет деньги именно на сохранение объектов культурного наследия, и ни на что другое.
Более того, это представляется мне злом гораздо худшим, нежели воровство или растрата. Потому что деньги при наличии и определенном усилии государственной воли можно вернуть, и не из кармана налогоплательщиков, а из кармана виновников. А утраченный или испорченный подлинный (а иных не бывает) памятник истории и культуры вернуть невозможно.
Поэтому за утрату или порчу культурного наследия, особенно под вывеской его реставрации и сохранения, государство должно карать беспощаднее, чем за хищения денег. Это мое личное оценочное суждение № 2.
Набросок министерского комментария
Напоследок мне хотелось бы вернуться к тому, что, на мой взгляд, должен предпринять федеральный орган охраны культурного наследия в сложившейся ситуации, безотносительно, скажем так, кадрового состава, в котором он собирается дальше работать.
Во-первых, инициировать независимую проверку качества реставрационных работ и аудит адекватности затрат средств госбюджета по всем вышеперечисленным адресам трудовой славы «Балтстроя». Не дожидаясь, пока это сделают за него ФСБ или Следственный Комитет.
Во-вторых, столь же трезво и адекватно оценить последствия реализации некоторых проектов, которые Министерство культуры в последние годы осуществляло с особым, но труднообъяснимым упорством. Например, строительства нового музейного комплекса у Соловецкого монастыря, невзирая на многочисленные протесты отечественных и международных экспертов и общественных деятелей (проект ныне изменен, урезан в габаритах, но не отменен).
В-третьих — опять-таки не дожидаясь, пока об этом попросят правоохранительные органы — представить обществу четкую и прозрачную систему оценки качества реставрационных работ, отбора квалифицированных подрядчиков и отсева неквалифицированных, обоснованности выделения средств на те или иные конкретные объекты, определения стоимости крупных госконтрактов и контроля за расходованием бюджетных средств на сохранение объектов культурного наследия. С обязательным использованием механизмов общественного контроля, наделением распорядительными и контрольными правами министерского Научно-методического совета по культурному наследию, привлечением независимых экспертов и представителей общественных организаций.
Это было мое личное оценочное суждение № 3 (в трех частях).
Надеюсь, что Минкультуры РФ не согласно с тем, чтобы сфера бюджетной реставрации и государственной охраны объектов культурного наследия после 15 марта 2016 года воспринималась обществом и правоохранительными органами как Клондайк для особо одаренных администраторов и руководителей компаний.
P.S. Продолжение истории, написанное в Лефортовском суде.
Заглавное фото (Надежда Ченина): фасад Никольского собора в Изборской крепости после реставрации. Январь 2016 г.