Мнения: , ,

В Самарской опере поставили «Снегурочку»

9 февраля 2015

2apI3N6c2VQ

О новой постановке «Снегурочки» как об оперном спектакле писать также трудно, как трудно искусствоведу писать о мультимедийной выставке, где вместо известных шедевров по стенам ползают их видеопроеции. С одной стороны понимаешь, что технологии не стоят на месте, а с другой, трудно быть бесстрастным, когда видишь, что сцена ходит ходуном не ради оригинального авторского замысла, а чтобы не заскучали дети и старики.

В одном из интервью музыкальный руководитель театра, Александр Анисимов, сказал, что театр идет «по пути традиционного воплощения всех классических произведений». Видимо, это совершенно не относится к операм Римского-Корсакова. Конечно, не дай бог, в новой постановке нет никаких «современных интерпретаций», а вот засилье техники полностью сбивает столку.

Опера начинается, как и положено с Пролога, в котором Весна рассказывает о своей дочери от Деда Мороза, Снегурочке, затем появлется сам Дед Мороз и они с Весной спорят о том, где провести Снегурочке лето, укрыться ли в лесном тереме или пойти к людям. Речитатив и ария Весны, сцена с Дедом Морозом в общей сложности занимают около десяти минут. Десять минут в постановке оперного театра на сцене ничего нет. Даже певцов. На белых стенах и на полу двигаются видеопроекции с лицами, наложенными на зимние и весенние пейзажи. Лица открывают рот, моргают, неизвестно откуда, но явно не со сцены, доносится пение.

Как-то главный балетмейстер театра, Кирилл Шморгонер, на вопрос, не заменит ли интернет балета, сказал: «Я думаю, что театр намного интереснее. Живое искусство всегда интереснее того, что на экране». А теперь представьте, вы приходите в театр, а там — экран. Вы не видите людей, их движений, их игры, их красочных костюмов, не видите поразительных декораций, не удивляетесь слаженности действий работников сцены, как хитроумно они умудряются переносить действие из одного места — в другое, вместо всего этого — экран с говорящими головами.

Такую «цифровую» находку нельзя судить слишком строго, режиссер-постановщик Михаил Панджавидзе всего лишь хотел показать нам, что Весна и Дед Мороз — духи природы, которым негоже являться в телесной оболочке. Хотя у этих духов есть и вполне материальная дочь, да и разговор Снегурочки с матерью, лицо которой находится где-то под ногами у Снегурочки кажется неудачной находкой.

Столь легкий и удобный для постановщиков прием — проекция на сцену пейзажей и видов деревень — лишая происходящее на сцене вещественной конкретности, приводит к неизбежным казусам. Так после первой песни Леля Снегурочка дарит ему цветок, и экраны сзади показывают зеленый лес, а уже в следующей сцене, где Купава рассказывает Снегурочке о своем женихе, и появляется Мизгирь, перед нами избушки, покрытые метровым слоем снега. «Живые» декорации таких скачков во времени бы не допустили.

Постановка «Снегурочки» — это экзамен для любого театра. Известно, что пьеса-феерия была заказана А.Н.Островскому для трех театральных трупп: драматической, оперной и балетной. И представление «Снегурочки» должно бы превратиться в необыкновеннейшее зрелище, в котором театр показывает свои возможности в области певческого искусства, хореографии, декораций, возможностей сцены и статистов. В опере должны петь деревья и горящий в огне Масленица, Мизгирь должен блуждать, окруженный призраками Снегурочки, а дочь Деда Мороза должна таять и петь одновременно, в общем, забот постановщикам полон рот.

Но Самарский театр все хореографические номера, пляски скоморохов и птиц выбросил, всех духов природы загнал за сцену и, чтобы долго не объяснять, почему у Масленицы мужской голос, его тоже загнал туда же, и горящее чучело так и не оживает. Блуждания и таяния сведены к исчезновению в люке — не самый плохой вариант. А все абсолютно декорации, кроме крашеных тынов, были проекциями.

Трудно оценивать характер родителей Снегурочки, Весна получилась добрая и улыбчивая, но она не двигала головой, у нее не было рук, и ее материнский, а по сути — человеческий потенциал, так и не был раскрыт. Снегурочка и Купава — две подруги были в спектакле единственными положительными героями. Приемные родители героини, нищие Бобыль и Бобылиха, хотя в редкие моменты своего появления на сцене создавали привлекательное комическое впечатление (после сожжения Масленицы и во дворце Берендея), но грубые толчки, которые раздает Бобыль Снегурочке перед Мизгирем, и махание на нее руками, делает образ стариков абсолютно отталкивающим и снижает общий пафос оперы. То же касается Мизгиря, который связывает Снегурочку веревкой и таскает по полу. Очень трудно после этого понять героиню, которая, получив способность любить, влюбляется именно в него, своего недавнего обидчика. Она кажется дурой.

Не состыковал режиссер и поведение царя Берендея. Второй акт открывается праздничным столом во дворце царя, но гостей в зале нет, а стол нужен, только чтобы царь на него забрался. Стоя на столе и тюкая Бермяту в блюдо, он поет о том, что в людях мало «горячности любовной» и «служенья красоте» — слова совершенно не вяжущиеся с его поведением капризного тирана. В финале вместо самоубийства Мизгиря нам покажут, как Берендей светящимся жезлом загнал несчастного жениха Снегурочки под землю. Трактовка Берендея как «пародии» на царя и как языческого шамана встречается в музыковедческой литературе, но самарский эксперимент показал, что такой образ совершенно не соотносится с текстом, который он поет, с текстом, который нельзя понимать иронически, ведь он объясняет, ради чего готова была погибнуть Снегурочка.

Особым ноу-хау стал образ Леля, любимого певца Снегурочки. На сцене театра он стал божеством огня, впрочем, совсем не страшным. Оранжевым костюмом с шароварами и с подобием распушеной львиной гривы на голове режиссер решил сразу две почти неразрешимые задачи: связал образ Леля с горячим солнцем, что входило в планы и Римского-Корсакова, и Островского, и убирает ненужные в спектакле категории «12+» размышления о женщине в мужском костюме пастуха. требующей у Снегурочки поцелуя.

Смазливого пастуха-бабника из-за его высокого голоса всегда пели женщины, и, как выразилась исполнительница роли Леля, Юлия Маркова, «зрителя отвлекает мысль об этом во время просмотра спектакля». Все-таки классическая опера — это серьезная проверка театра и зрителей на вменяемость. Теперь вместо пастуха — оранжевое чучело-мяучело, детский бесполый аниматор, которого Берендей по привычке зовет «певцом любви». Но костюм кота обязывает, и Лель ведет себя как злой домашний питомец: бросает цветок, подаренный Снегурочкой, раньше, чем появляются другие девушки. То есть делает это не ради них, а назло Снегурке. И, конечно, он, лишенный, пусть, театральной, но все же красоты, ассоциирующийся исключительно с костром (через него в финале прыгают берендеи) не вызывает никакого сочувствия, а воспринимается, как хитрая лиса, сожравшая бедную Снегурку.

Финал видоизменен в угоду тем, кто не читал Островского, а только детскую сказку: Снегурочка не просто тает от любви, дети бы этого не поняли, она бежит к Мизгирю, но попадается в лапы Леля-костра (он же божество любви). Далее следует красивая сцена в объятиях Леля: знаменитое таяние Снегурочки, трогательнейшее: «Но что со мной? Блаженство или смерть?», омрачаемая в финале только странным убийством отчаявшегося Мизгиря от рук царя Берендея.

Несмотря на отдельные прекрасные номера и удачное кое-где использование декораций, опера не стала феерией, а была только блужданием героев по пустой комнате с движущимися полами (создавалось впечталение, что даже царь Берендей живет на улице).

Сама попытка переадресовать взрослую оперу с любовными треугольниками, детской аудитории кажется неудачной. В народных сказках, понятным младшим школьникам, нет любви, в них жены мужьям достаются. А «Снегурочка» Островского и Римского-Корсакова — о половом созревании, о страсти, о готовности отдаться и погибнуть. Не даром Лель в либретто поет Снегурочке: «Учись любить и знай, что Лелю не детская любовь нужна». Впрочем, эти слова из оперы тоже выкинули.

Сергей Баландин

pNa

2 комментария к “В Самарской опере поставили «Снегурочку»

  1. первой песни леля вообще нет, её выкинули. лель начинает сразу со второй.

    про люк еще стоит добавить, что мало того, что пользуются им чрезмерно, так еще и неадекватно: во дворце берендея поют: «снегурочка идет», но она не идет, она вылезает из-под пола. ну ладно, может у них так в лесу принято, может она не в обычной избушке там жила, а в бобровой. но когда таким же образом в палатах появляется бочка с алкоголем…

  2. Сегодня смотрели данную постановку с друзьями, полное разочарование…
    Со всем выше сказанным полностью согласна. Сцена разговора Весны, Мороза и Снегурочки невероятно затянута по времени, муторно смотреть, поскольку кроме недвигающихся голов на экране, с открывающимися ртами и с несовпадащим пением, смотреть больше не на что. Картинки окружающей природы на сцене очень сильно не совпадают по времени, поскольку даже когда Весна прощается со Снегурочкой, так как приходит пора для Лета, а на мрачных темных картинах природы лежит снег, вместо яркой зелени и цветов. А то что объединили Леля с солнцем-это вообще нечто непонятное, особенно в сцене, когда странное рыжее существо с явно выраженным женским обличием, как мужчина отказывается от Снегурочки, выбирает Купаву и целует её в губы, прям лейзбиская сцена…. (особенно актуальная тема ЛГБТ в наше время), что вызывает негодование увиденным……, просто жесть…, и не знаешь, как объяснить ребенку, что происходит на сцене… :(И непонятно зачем местным жителям вместо лица нарисовали бело черные маски как у племени канибалов…:(

Добавить комментарий для Марина Отменить ответ