В сентябре после просмотра «для родных и близких» газета уже высказалась по поводу постановки в СамАрте спектакля «Пушкин. Чума». Но, во-первых, это было впечатление автора, которая втрое моложе меня; во-вторых, рука Мастера после этого не раз коснулась театрального текста; в-третьих, постановка произвела-таки впечатление; а в-четвертых, в непривычном для себя режиссерском качестве предстали люди, которых я знаю не одно десятилетие. Поэтому я и решил высказаться.
После такой преамбулы обычно следует какая-нибудь гадость. Не дождетесь. И потому, что начинающие в режиссерской профессии люди предъявили очень сильное и, не побоюсь этого слова, смелое высказывание; и потому, что я после спектакля сознательно ушел с диспута (а показ был обозначен как открытие в театре дискуссионного клуба): не хотелось «повестись» на сказанное там. Я чутко слушал реакцию зала, и показалось, что мои впечатления непременно разойдутся со зрительскими. И очень не хотелось, чтобы режиссерские реплики заставили меня пересмотреть отношение к «сочинению». Да и не режиссерское, на мой взгляд, дело – разъяснять свою работу, даже в молодежном театре: заинтересовало, но усомнились, что правильно поняли, – приходите еще. Или такие дискуссии должны вести специально обученные люди, но не постановщики.
***
Два патологоанатома (Сергей Бережной и Ярослав Тимофеев) под сальные анекдоты о представителях своей гильдии и заодно о евреях препарируют труп только что скончавшегося Моцарта, рассуждая о природе гениальности и о преступлении как первопричине любой катастрофы…
Барон (Сергей Макаров), не хуже автора «Голубой книги», доходит до первопричины своей душевной болезни, которой, по его мнению, является самоубийство отца после крушения «Инженер-банка», в котором «сгорели» все его сбережения…
Дон Гуан жалуется Доне Анне (Татьяна Михайлова), как тяжел был его путь к ней – из Курумоча через 18-й километр по бездорожью: дороги-то поразрыли. Дон Гуан, кстати, единственный персонаж, который произносит пушкинский текст, но делает это не исполнитель роли Алексей Меженный, он только синхронно открывает рот, звучит же голос Владимира Высоцкого, а на экране появляются кадры из замечательного фильма Михаила Швейцера…
«Пир во время чумы» решен постановщиком в стиле performance`а из какого-нибудь contemporary art`а. Там вовсе нет пушкинских слов. Только пластическое действо и монолог священника, упорно принуждающего зал к молитве: ему больше нечего противопоставить творящейся вокруг вакханалии.
Священник – связующее лицо всех эпизодов спектакля. Кому же еще можно в наше время дозволить связывать все сюжетные линии? Только служителю культа. А кому доверить роль священника? Только женщине. В СамАрте это Вероника Львова.
Сколько раз в последнее время мы на театре и в кино видели подобные интерпретации классических сочинений. Вот только в спектакле «Пушкин. Чума» «Маленькие трагедии» появились только потому, что для «носителей русского языка» ничего «священнее», чем Пушкин, не существует. Но мертвый Пушкин, в котором лучше не разбираться, – лучше пышно отпраздновать очередной юбилей его кончины.
И икона русской культуры понадобилась для того, чтобы выставить напротив зрителей зеркало. Смотритесь! Это вы, скороговоркой прочитав сложнейший текст, не стали разбираться в смыслах, а то, что запомнили, перевели на язык коммунальных кухонь, застолий и гламурных тусовок. Это вы настолько оскудоумились – до того, что потеряли способность противостоять катастрофе, чуме цифрового века во всех ее проявлениях. Это вы подменили работу по совершенствованию своей души набором бессмысленных ритуалов (религиозных, психоаналитических), а то и вовсе насмешек и глумлений.
Только почему «вы»? «Мы» – те, кто по обе стороны рампы. Мы все подвержены этим напастям.
***
Стилистически спектакль – продолжение нескольких работ Анатолия Аркадьевича Праудина, всерьез озабоченного антропологической катастрофой. Думаю, что он тоже не очень знает, как ее победить. Я внимательно наблюдаю за его работами с екатеринбургских времен – он нацелен на поиски выхода художественными средствами. Душа первична, не цифра.
Нам явлен результат поисков его учеников. Смотреть спектакль тяжело. Вообще тяжело узнавать в себе и признавать всякие гадости, но пресловутый катарсис без этого невозможен.
Наберитесь мужества, придите на этот спектакль. Испытание того стоит.
Театр юного зрителя «СамАрт
Пушкин. Чума
Сочинение на темы «Маленьких трагедий»
Курсовая работа студентов режиссерского курса студии СамАрта
Руководители студии – Анатолий Праудин, Алексей Порай-Кошиц
Постановка Татьяны Наумовой («Пир во время чумы»), Алексея Елхимова («Скупой рыцарь» и «Каменный гость»), Дмитрия Добрякова («Моцарт и Сальери»)
Художественный руководитель – Анатолий Праудин
Виктор ДОЛОНЬКО
Фото Евгении СМИРНОВОЙ
Опубликовано в издании «Свежая газета. Культура», № 19 (107) за 2016 год