Мнения: ,

Боевые мухослоны атакуют… Победа!

1 декабря 2016

1-1

Состоялась премьера единственной оперетты Д. Шостаковича. Мы, конечно, свой театр любим, гордимся им, на этом основании искренне считая нашу постановку мировой премьерой. Тут к месту цитата: оперетту ставили повсюду – и в СССР, и в странах «народной демократии»; в 1962 году на «Ленфильме» сняли кинофильм «Черемушки».

Отгремела премьера – оперетта под авторским названием «Москва – Черемушки», теперь обозначаемая на афишах как «Трам-парам, ни-на-ни-на». Ну и задал нам загадку любимый театр! Родил новый жанр. Родившееся – не мышка, не лягушка. А родители? Отец – «Парсифаль» Вагнера, мать – «Подмосковные вечера». Ну, чтобы было ясно читателю, «Вечера» забывшему, а «Парсифаль» не певшему и в Байройте на фестивале не слушавшему: огромная, безразмерная опера и двухминутная песенка. Муха вышла за слона… Дитя, слономух или мухослон, от хоботка до ануса – 1 см, от задика до ротика – 5 часов.

Сантиметровое содержание (переселение из халупы в Марьиной Роще в новый дом) разворачивается 5 часов. Первые секунды спектакля посвящены триумфу художника. Любимое 3D. В нежной дымке прошлого – двухэтажный домишко. Сколько помнится, в Марьиной Роще и вправду такой наличествовал. 25-й трамвай мимо ездил. Или 5-й? У дома две трубы (это важно). Домишко в обрамлении черемушки (странный намек на название). В Марьиной Роще ей не место, она там не росла, а в микрорайоне Черемушки тем более не росла.

Жители, как тараканы, кишат во дворе. На торцовую стену дома пристраивают баннер. На баннере (тогда он так не назывался, по существу таковым все же являясь) усатое лицо. Въезжает на сцену роскошный черный автомобиль с откинутым верхом. «Черный воронок?» – спрашивают зрители. Но что за воронок с откинутой крышей? Он же убежит, арестованный враг народа! Милиционеры в праздничных мундирчиках заталкивают пойманную жертву в это сияющее черным блеском чудо техники. Судя по модели авто и по самой сцене отлова неблагонадежных, год стоит 1937? Так Сталин это с его репрессиями или Хрущев с его «хрущевками», в одну из которых, после сдачи арестованного Куда Положено, на этом самом «форде» поедут еще не знакомые нам начальники? Полупрозрачный суперзанавес перемешал слои исторической памяти. Впрочем, мы, как в своей диссертации сообщил глава российского минкульта, не ревнители исторической правды. Вот стоило одному начальнику только намекнуть, что историческая правда – это не то, что было, а то, что нам полезно, – стоило, значит, только намекнуть, так и поползло полезное по всей стране. Ну и мы поползем в общих рядах.

323

Поимка врага народа, а также цветение черемухи длятся часа два, оказываясь, таким образом, прологом ко всей истории. Ничего. Любой грандиозный эпос – «Манас», «Калевала», «Гарри Поттер» – развертывается из маленького зернышка. Томас Манн вот тоже задумал написать рассказец по одному эпизоду из Библии – ветхозаветный автор его уместил на одной страничке, а Томас Манн растянул на два очень толстых тома.

Как далеко мы уползли! Как остро стоял в 1958 году вопрос нехватки жилья! Бедные новобрачные рискуют уже превратиться в старобрачных, а общей крыши над головой все нет! Приходится им соединяться прилюдно, на скамейке в парке. Деревянное строение во дворе, с буквами «М» и «Ж», тоже свидетельствует о горестной непристроенности героев, о неналаженности быта. В довершение ко всему, проседает крыша, труба принимает вид покосившейся Пизанской башни. Толпа героев мечется: ну что теперь делать? Как жить? Вторая труба тоже проседает. Теперь на крыше две Пизанских башни. На всю толпу мечущихся жильцов находятся два негодяя. Негодяи, как на грех, облечены маленькой домкомовской властью. И это утешает. Не строй у нас плох, а два отдельно взятых подлеца. Махинаторы! Это они зажилили ордера в новом доме, они же и ключи от квартир в новостройке у себя в мешочке держат. Кстати же, и машина им принадлежит.

Тут бы и оперетту закончить. Но сюжет закладывает новый вираж. Ползем дальше. И опять триумф оформителя. Москва нашей мечты. Прекрасный московский архитектурный модерн. Потом отвратительные многоэтажки. Всё за мечтательной дымкой прозрачного суперзанавеса. Машина, полная жильцов, ползет вдоль видеопроекции. А на самом деле, конечно, наоборот. Использован известный эффект обмана зрения: машина слегка раскачивается, как в анекдоте брежневских времен, видеоконтент плывет ей навстречу.

Машина полна жильцов, как гороха, – в основном положительных персонажей. Они ее позаимствовали (а попросту угнали) у отрицательных.

Следующие два-три часа танцуют бандиты, поет Утесов со своей доченькой Эдит, звучат Торжественная увертюра и Третья симфония Шостаковича, лезут наши любимые животные – мыши. Серые морды, красные глаза. «Щелкунчик». Вероятно, это сон. Как и положено сну, он набит аллюзиями, контаминациями и метаморфозами. Вот какой-то поросенок прошел… Живой? Но ведь его сейчас съедят! Ой, нет, не то! Это уже, кажется, из моего сна. Ведь двенадцатый час уже, и после пяти часов смотрения-слушания сон смежает мне вежды.

Да. Приснился. Это я от голода.

Время собирать камни, и время их разбрасывать. Разбрасываю: во-первых, низкий поклон героическим исполнителям. От усталости зеленые, как доллары, после многочасовых репетиций, штурмом взяли они неприступную громаду оперетты Шостаковича. Во-вторых, вношу свое скромное рацпредложение. Почему бы не поделить оперетту на четыре самостоятельных произведения? Будет, как у Вагнера, тетралогия. Вместо «Кольца нибелунга» – «Ключи Черемушек».


Самарский академический театр оперы и балета

Тарам-парам, ни-на, ни-на, или Квартирный вопрос их испортил

Оперетта в 2 действиях на музыку Д. Шостаковича,

на основе либретто В. Масса и М. Червинского

Дирижер-постановщик – Евгений Хохлов

Режиссер-постановщик – Михаил Панджавидзе

Художник-постановщик – Александр Костюченко (Минск)

Художник по костюмам – Елена Соловьева

Балетмейстер – Константин Кузнецов (Минск)


Наталья ЭСКИНА 

Музыковед, кандидат искусствоведения, член Союза композиторов России.

Опубликовано в издании «Свежая газета. Культура», № 20 (108) за 2016 год

pNa

1 комментарий к “Боевые мухослоны атакуют… Победа!

  1. Вот странно, сразу после премьеры было тяжелое чувство. А прошло несколько дней — и большая часть номеров вспоминается самым нежным образом. Поэтому я все-таки пока верю в режиссера. Напридумывать столько хорошего — и не собрать все это богатство в стройную конструкцию — нельзя.

Оставьте комментарий