Мнения: ,

Может ли самарский художник быть великим?

8 сентября 2016

komissarov_i-e-___zhigulevskie_gory__2000g-__orgm__70h120__-1

Для развития культуры нужны не только лидеры, проекты или институции. Нужны маяки, ориентиры – положительные примеры героев и образцы для подражания. Зачем? Хотя бы для того, чтобы вдохновлять юношество.

Да, можно вдохновляться, ориентируясь на лучшие мировые образцы, благо эпоха глобализации позволяет, но при таком подходе будет продолжаться массовое бегство талантливой молодежи из региона, вымывание творческого и интеллектуального потенциала. Зачем молодому и талантливому художнику (музыканту, писателю) пытаться выстраивать свою судьбу и перспективы в родном краю, если он точно знает: максимум, который ему здесь доступен, – широкая известность в узком кругу?

Центростремление

Увы, современные российские реалии таковы, что шансы оставаться на местах стремятся к нулю. Москва с невероятной силой притягивает к себе все, что есть хорошего в провинции. Не только художников и музыкантов, но всех молодых, талантливых, целеустремленных, мечтающих о самореализации, признании, славе – их всех с нетерпением ждет дорогая наша столица. Ну, в крайнем случае, не такая дорогая северная столица. Провинция оголяется, и хотя бабы новых нарожают, есть риск, что через какое-то вполне вместимое в объем человеческой жизни время ехать в Москву станет некому: не останется никакой почвы и питательной среды для появления новых талантов. Среда – это не только заведения культурные или учебные, не только институции и возможности роста, но и герои. Свои, выросшие на соседней улице, учившиеся, пусть и полвека назад, в соседней школе.

Локальность

Вот мы живем в нашем Самарском краю. Гордимся им. Официально – космически запасной столицей, неофициально – городом-курортом. И есть чем гордиться, как ни крути. Размер области, ее население и ВВП вполне сравнимы с этим всем у небольшого европейского государства. Ну и образование (космос опять же!), наука, культура и все остальное, как мы предполагаем, сопоставимы. А уж автомобилей-то мы в любом случае делаем больше, чем Дания с Норвегией, вместе взятые. Да и природа не подкачала. И есть запрос на местное. Или локальное, как теперь говорят. Не просто локальное, но локальное/уникальное. То, что отличает Самарскую землю от других земель, как отечественных, так и зарубежных. Причем этот запрос присутствует у всех: чиновники заказывают разработку туристического бренда региона, активисты ищут локальную идентичность, умельцы придумывают оригинальные сувениры, и все это вместе вызывает в памяти великую песню группы «Центр» про «все наше – навсегда». Послушайте ее внимательно. 1989 год. Кстати, СССР еще.

Абстракции

Когда речь заходит о каких-то глобальных вопросах, типа чемпионата мира, то тут движение очень заметно, но… очень конечно. Несмотря на все рассуждения о программе «Наследие», которую так активно продвигает ФИФА, они касаются в основном материальной базы. О том, как и зачем мы будем использовать наш имиджевый капитал, ради которого все и затевается как бы, в 2019 или 2020 году, думать совершенно некому, да и незачем. Опять же все эти разговоры/конкурсы/дискуссии про бренды и нашу самарскость слишком абстрактны и не очень материальны. То есть сувениры с козами могут сколь угодно хорошо продаваться, но вряд ли это кого-то удержит в Самаре. А вот настоящие культурные герои, великие земляки – удержат.

Свой монастырь

В самарской культуре есть прекрасный пример того, как наличие собственного локального пантеона помогает держать на очень хорошем уровне целый жанр. Речь идет о драматическом театре. Конечно, не только это, но… Если бы не было в Куйбышеве в театре драмы таких великих людей, как Петр Монастырский, Вера Ершова, Николай Михеев, то, наверное, не было бы и такого серьезного интереса к драматическому искусству. Интерес этот распространяется по сей день и на саму Драму, и на СамАрт, и на другие театры города.

Эпоха «театра Монастырского» давно миновала, но благодатное ее воздействие ощущается по сей день. И молодые актеры сегодня уже сориентированы на новую драму, на другие имена, но горизонт возможностей, если так можно выразиться, в их сознании изначально очень широк. Можно быть великим актером и жить-творить при этом в родном городе. Если бы Александр Амелин был жив, то и он вошел бы в эту славную когорту, поддержал бы традицию, но увы. Сегодня очень заметно, что этот «ресурс величия» еще работает, тянет к себе молодежь, но остается его все меньше, хотя бы просто потому, что эпоха ушла и сегодняшним молодым людям досталась только легенда о легенде. Живой всесокрушающей художественной силы они на самарской сцене увидеть, увы, не могут. Хотя театралам еще повезло. В остальных видах искусства и того нет… но! Молодые и талантливые самарские актеры остаются в городе! Не все, конечно, но! Повального, 100% бегства нет и, надеемся, не будет.

Худо художникам

Для театральных очень важен сам театр – коллектив, здание, атмосфера, традиции – вся совокупность. Если же мы посмотрим на мир изобразительного искусства, то здесь, в силу специфики, таких магнетических домов нет. Художник более индивидуален. Творческие объединения возникают ненадолго и никакой организационной формы обычно не имеют. При этом изобразительное искусство в Самарском краю не просто есть, оно уникально и прекрасно. Его питает наша природа: Волга, Жигули – вечные источники вдохновения для художников.

Не случайно еще при подготовке выставки «Течения» в 2012 году Константин Зацепин, занимавшийся концептуальным оснащением проекта, специально отмечал, что именно уникальные природные условия влияют на самарских художников, задают некий общий тон всему изобразительному искусству, появляющемуся здесь. Горизонтотальность. Независимо от эпохи, преобладающего стиля или возраста художника. Это мощнейший энергетический потенциал, вечный двигатель вдохновения – Самарская Лука. Однако, ни одного по-настоящему великого художника наша земля пока не дала. Впрочем, что значит «по-настоящему великого»?

portretkomissarowa1-1

Масштабирование

Вот, например, Иван Еремеевич Комиссаров. Единственный на нашей земле народный художник России. Хороший художник, и к тому же мертвый. Он теперь не возразит. Художник очень хороший, талантливый, отразивший в своих картинах всю самобытность и красоту нашей земли. Художник реалистической школы, ну, может, с приятной интонацией импрессионизма. Он был великий? Или мы попросту не способны совместить у себя в сознании два этих понятия – «великий художник» и «самарский художник»? Вычленить какие-то объективные «критерии величия» невозможно. Хотя вот три значения слова «великий», взятые из Вики:

  • выдающееся значение, мощь кого-либо, вызывающие глубокое уважение, восхищение;
  • достоинство, благородство во внешнем облике и в поведении;
  • торжественная красота; величественность.

В общем-то, все подходит. И к Ивану Комиссарову, и к его творчеству. Может, и правда, великий, но просто мы этого не осознаем? Есть, конечно, еще один маленький момент: в нашем сознании слово «великий» очень крепко связано известностью, популярностью. Не каждый знаменитый человек велик, но каждый великий просто обязан быть знаменитым. И вот это мы можем.

Возвеличивание

У художников, по отношению к тем же театральным актерам, есть один неоспоримый плюс в этом контексте. Им не надо выступать живьем. Картины уже написаны. Рассмотреть их внимательно – наша задача. Нет гарантий, что это наверняка получится, но попытаться стоит. Это ведь тоже задача культуры – популяризация наследия. Но только настоящая популяризация. Целенаправленная, продуманная. Не разовый проект с большой выставкой, но кропотливая и многоплановая работа. Для искусствоведов, для журналистов, для чиновников, для патриотов. Задача не совсем обычная.

Но вот, например, с Ван Гогом получилось. Можно улыбаться, но 99 % современной популярности этого несомненно великого художника было сделано уже после его смерти. Легенда? Конечно. Имеющая под собой серьезную биографическую и творческую базу, но, тем не менее, созданная искусственно. Да нам и не надо ван Гога с его многомиллионными эстимейтами. Мы для художников волжане, люди некичливые. Хватит и того, что молодым людям вдруг захочется быть художниками здесь. И сделать так – вполне решаемая задача. Да и Иван Еремеевич этого достоин. Достойны ли мы его наследия – вот вопрос, на который хочется дать правильный ответ.

Илья Сульдин

Опубликовано в издании «Свежая газета. Культура», № 24 (102) за 2016 год

pNa

Оставьте комментарий