Что такое эмоции?

Эмоции – это состояния тела или душевные чувства? Что это такое – физиологические состояния, состояния сознания или, может быть, просто особые сигналы, облегчающие человеческое общение? Современные философы и ученые об этом спорят, и иногда довольно яростно.

Чарльз Дарвин, чья книга «О выражении эмоций у человека и животных» вышла в 1872 г., явного определения эмоциям не дает, но из его книги понятно, что речь идет об осознаваемых чувствах, которым соответствуют определенные выражения лица и движения тела. Дарвин одним из первых высказывает предположение, что эти выражения и движения могут быть врожденными и наследоваться людьми от далеких предков: возникать в ходе биологической эволюции.

Многие эмоции – это физиологические телесные состояния и одновременно чувства, которым соответствуют вполне определенные и узнаваемые извне выражения лиц. Чтобы выяснить, зависят ли выражения эмоций от воспитания, образования и культуры в целом, Дарвин изобрел целый ряд методов, многие из которых используются и сегодня. Он придумал показывать фотографии людей с различными выражениями лица и спрашивать респондентов о том, какие чувства, по их мнению, испытывают эти люди. Он сравнивал выражение эмоций у взрослых нормальных европейцев с тем, как выражают эмоции дети, душевнобольные люди и представители других рас и культур. Он составил опросник и разослал его нескольким десяткам корреспондентов по всему миру, получив в ответ около сорока писем с описанием выражения эмоций у различных племен и народов.

В итоге Дарвин делает вывод, что хотя некоторые выражения лиц и жесты зависят от культуры, многие из них являются универсальными свойствами всех людей в целом. Например, радость – это универсальное чувство, которое встречается во всех культурах, а смех и улыбка – это врожденные, биологически наследуемые телесные выражения радости.

***

В отличие от других книг Дарвина об эволюции биологических видов и естественном происхождении человека, книга о выражении эмоций долгое время не воспринималась научным сообществом всерьез. Американский биолог Майкл Гизелин писал в середине ХХ века, что книга об эмоциях не оценена по достоинству, потому что для большинства ученых представляет «исторический тупик».

В 1972-м вышел сборник «Дарвин и выражения лица», посвященный столетию дарвиновской книги. Во введении американский психолог Пол Экман обобщает причины, по которым теория эмоций Дарвина долгое время не находила последователей. Во-первых, Дарвин без каких-либо сомнений распространял на животных понятия, обычно применяемые только к человеку. Такой подход в ХХ веке многими не одобрялся. Во-вторых, Дарвин основывает свои выводы на относительно небольшом количестве наблюдений, и выводы эти противоречили господствующим в первой половине ХХ века психологическим и антропологическим теориям. В-третьих, Дарвин предложил теорию естественного отбора, но он принимал и гипотезу Ламарка о возможной передаче потомкам приобретенных в жизненном опыте привычек. Для ученых ХХ века ламаркизм противоречит дарвинизму, а сам Дарвин именно на основе ламаркизма объяснял эволюцию выражения эмоций. В-четвертых, Дарвин предпочитал дедуктивные методы, то есть шел от общих предпосылок к частным выводам, но в ХХ веке в науках о поведении были более популярны индуктивные методы, ведущие от частных наблюдений к обобщениям.

***

Исследования Пола Экмана и его соавторов стали началом возрождения дарвиновских идей об эволюции и выражении эмоций. В настоящее время этот подход является доминирующим в психологии и называется теорией базовых эмоций.

В начале 1970-х Сильван Соломон Томкинс, Уоллес Фризен и Пол Экман, взяв за основу исследования Дарвина, разработали Систему кодирования лицевых движений (FACS). Выделив около 3 000 комбинаций движений лицевых мышц, имеющих значение для описания человеческих эмоций, Фризен и Экман создали атлас основных выражений человеческого лица. Кроме того, они провели ряд исследований, чтобы проверить гипотезу об универсальности эмоциональных выражений. Представителям разных языковых культур показывали специально отобранные фотографии и список с названием разных эмоций, прося их сопоставить фотографии и названия.

Когда на Новой Гвинее возникли трудности с переводом слов, обозначающих эмоции, поступили иначе. Папуасам описывали какие-то типичные жизненные ситуации и просили изобразить на лице соответствующие этим ситуациям выражения. В итоге группа Экмана пришла к выводу, что существуют базовые универсальные для всех культур эмоции, которым соответствуют универсальные узнаваемые во всех культурах выражения. Это радость, печаль, страх, гнев, удивление, отвращение, презрение. Все остальные эмоции и их выражения состоят из различных комбинаций базовых эмоций и выражений.

***

Часто прояснению вопросов о сути эмоций препятствует различное понимание учеными употребляемых ими терминов. Австралийский лингвист польского происхождения Анна Вежбицкая пишет, что слово эмоция пришло в другие языки из английского. Например, в русском или немецком языках такого понятия раньше не было и соответствующего ему явления в русской или немецкой культуре тоже не было. Короче говоря, эмоции уже поэтому не могут быть чем-то универсальным.

Не являются универсальными и такие слова, как счастье, печаль, страх, гнев… Конечно, мы можем примерно перевести названия этих состояний на другие языки, но в каждом языке соответствующие слова будут обозначать что-то особенное для данной культуры. Поэтому неправильно думать, что большинство англоязычных названий эмоций в принципе могут обозначать что-то универсальное.

Хотя есть и универсальные для всех языков и культур понятия, такие как чувство, хороший, плохой… Их Вежбицкая называет семантическими примитивами и предлагает вместо эмоций говорить о культурно-специфических чувствах, описываемых на языке универсальных примитивов. Но другие авторы настаивают на том, что нельзя сводить эмоции к чувствам. Например, американский нейропсихолог Антонио Дамасио различает первичные эмоции – физиологические состояния тела, возникающие в той или иной биологически значимой ситуации; вторичные эмоции, которые возникают при воспоминании о первичных; и эмоциональные чувства, возникающие во время осознания эмоций.

Многие современные ученые принимают этот язык: слово эмоции обозначает состояния тела, а слово чувство – результат осознания эмоции. Такое словоупотребление предполагает, что некоторые состояния тела не всегда и не сразу могут быть осознаны. И в литературе, и в жизни можно найти довольно много примеров того, как кто-то испугался или разозлился, но сам этого до поры до времени не понял. Иногда со стороны виднее.

***

Некоторые современные психологи отвергают справедливость утверждений Дарвина о существовании врожденных эмоций в принципе и одновременно подвергают сомнению методику доказательства группой Экмана предположения об универсальности базовых эмоций.

В качестве примера можно привести статью американского психолога Лизы Фельдман Барретт с символическим названием «Заблуждался ли Дарвин по поводу эмоциональных выражений?» (2011). Барретт входит в группу, которая разрабатывает принципиально новую теорию эмоций – теорию концептуального действия. С точки зрения этой теории, базовым и универсальным может быть только сочетание активности-пассивности и удовольствия-неудовольствия, называемое стержневым аффектом. Оно всегда присутствует как фоновое состояние человека и может очень быстро изменяться. Когда человек оказывается в той или иной ситуации, на этой основе формируется не радость, печаль или какой-то другой базовый тип эмоции, а уникальное состояние, которое уже затем классифицируется мозгом.

Узнавание и классификация ситуации в целом задают понимание своего состояния и то, какую эмоцию человек испытывает. Из этого следует некорректность методов группы Экмана: подсказки в виде списка эмоций искажают то, каким образом люди классифицируют выражение лица на фотографиях. Если просить испытуемых не выбирать название эмоций из списка, а просто описать предполагаемое состояние изображаемых людей, предположение об универсальности базовых эмоций должно быть опровергнуто.

***

Раньше, когда английское слово эмоция не было столь популярным, вопрос стоял о страстях. Например, древние философы-стоики считали, что мудрец должен понимать разумность божественного замысла и принимать судьбу такой, как она есть. Во многих современных книгах пишут, что стоики призывали к полному отказу от эмоций и считали, что жить следует только разумом. Если так и было, то этика стоиков была болезненна и нереалистична, потому что здоровый человек не может жить без эмоций. Если же речь шла об отказе от того, что сегодня мы называем отрицательными эмоциями, в пользу переживаний радости, счастья, безмятежности, удовлетворенности, то тогда этика стоиков призывала к идеалу равновесия и самообладания.

Стоик должен уметь контролировать свои страсти, или, что то же самое, уметь не страдать. Страсти суть страдания и следствия пассивности, потому что возникают под влиянием окружающего мира. Разум активен и позволяет мудрецу быть свободным. Но можно ли разделить эмоции и разум?

Рене Декарт считал, что разум и телесные состояния всегда разделены, поэтому разум может контролировать страсти. А Антонио Дамасио в книге «Ошибка Декарта» (1994) доказывает, что контроль одних эмоций осуществляется на основе других, что чистый разум без эмоций не существует. Христианские философы смотрели на вопрос иначе: жить нужно так, чтобы подражать Иисусу, следовательно, нужно уметь страдать, уметь жертвовать собой. «Христос терпел и нам велел!» В русской литературе эту интенцию лучше всех выразил Ф. Достоевский. В его произведениях подлинность и осмысленность жизни героев выражается в их постоянном состоянии надрыва и в том, что хороший человек не может не страдать.

***

Если в Европе древняя этика самообладания уступила место этике страдания, то на Востоке она оказалась более жизнеспособна, став неотъемлемой частью господствующих до сих пор философских и религиозных традиций. Например, идеалом даосизма является радостный покой, равновесие, целостность, гармония.

Восточные мудрецы рекомендуют наблюдать за своими мыслями с целью достижения так называемой пустоты. Чтобы остановить эмоции или мысли, их не изгоняют с помощью силы, но просто наблюдают за ними. Даже самая счастливая мысль заставляет нас напрягаться и выводит из равновесия, поэтому нужно уметь занять по отношению к ней дистанцию. В итоге можно научиться смотреть со стороны на собственный страх или собственную ярость. Можно отнестись к ним так, как если бы они пришли извне, и проигнорировать их.

Все нормальные люди боятся, когда по-настоящему страшно. Это так, но восточная этика самообладания заключается в определенном отношении к своему страху. Неправильно подчиняться страху, бежать от угрозы или застывать, сжимаясь в комок. Но также не совсем правильно напрягаться из последних сил и бороться с самим собой, заставляя себя преодолеть свой страх. Правильным будет, наоборот, расслабиться и понаблюдать за страхом как бы со стороны, не давая ему управлять собой. Главное – понять, а точнее, почувствовать, что мой страх – это не я. Он живет во мне и хочет вывести меня из равновесия, подменить меня. А мне нужно попытаться «договориться» с ним и остаться самим собой. Не надо бояться своего страха! Позволь ему быть и отпусти! Не стремись быть бесстрашным – и страха в тебе не будет. Конечно, это легко на словах и очень трудно на деле. Но, в принципе, это возможно.