В преддверии баховского юбилея

Тематика вполне традиционная. Неоднократно бывала я на концертах барочной музыки и в Петербурге, и в Москве, и в Домском соборе Риги, и в Лондоне, в Альберт-холле. Но память услужливо подсказывает: не те концерты, а другой — в родной Самаре, в Мраморном зале художественного музея.
Возможно, совпадение и случайное, но он состоялся почти 20 лет назад — и также в конце зимы, назывался «Музыка эпохи барокко». В нем принимали участие Самарский молодежный камерный оркестр под управлением Василия Белякова, Виктор Дрожников (флейта), Александр Хабаров (фортепиано), Татьяна Поберезкина (чембало), Марина Зубчанинова (меццо-сопрано).
В то время концерты проводились с завидным постоянством, почему же вспомнился именно этот? Может, потому что в роли ведущей выступала тогда Анна Карпова. В то время она только окончила музыкальное училище и начала работать преподавателем в музыкальной школе, впереди были годы обучения в Нижегородской консерватории, годы освоения тайн ремесла исполнителя-органиста под чутким руководством профессора Т. Бочковой, и только потом она смогла состояться в качестве органиста церкви Святого Георга. Первой своей специальности — музыковедению — Анна осталась верна, ее дипломная работа и кандидатская диссертация посвящены исследованию проблем, связанных с органной музыкой. Не тот ли давний концерт определил судьбу Анны?
Вторая исполнительница, флейтистка Анна Лазанчина, также музыковед, доцент СГИК. Если бы был жив ее отец дирижер Василий Беляков, он, безусловно, гордился бы ею. И тем, что окончила два факультета Саратовской консерватории имени Л. В. Собинова, и тем, что осталась в профессии, и главное — тем, что продолжает заниматься исполнительской деятельностью, которую он считал в музыке наиглавнейшей.
Исполнители задумали показать музыку немецкого барокко во всем разнообразии жанров и форм. В программу вошли концерты (сольный флейтовый и оркестровый в переложении для органа), соната и сонатина, партита и вариации, отдельные прелюдии и прелюдия с фугой. Для рядового любителя музыки эпоха барокко связана в основном с именами И. С. Баха и Г. Ф. Генделя, а потому концерт преследовал не только художественные, но и просветительские цели.
Исполнение музыки предварялось емкими комментариями ведущей — Анны Карповой. В трактовке музыковеда фигуры композиторов выглядели воистину величественными и гигантскими, достойными сравнения разве что с титанами Возрождения. Композиторы — предшественники и современники И. С. Баха — предстали не только создателями фантастического количества церковной и светской музыки, выдающимися дирижерами и исполнителями на разных инструментах, педагогами-воспитателями, мастерами-создателями и усовершенствователями инструментария, но и авторами трактатов по истории музыки и практических руководств по исполнению музыки барокко.
Открылся концерт вариациями Самуэля Шейдта, одного из основателей северо-немецкой органной школы. Наивная танцевальная мелодия гальярды Доуленда, сопровождаемая пестрыми мажорными трезвучиями, оставалась инвариантной (неизменной), украшаясь ажуром контрапунктов, фигурированных орнаментов, тембровыми перевоплощениями. Все это в целом создавало настроение ожидания радости, весны.
В первом отделении были представлены две совершенно разные прелюдии для органа: одна — Георга Бёма — в традиции жанра хоральной обработки, вторая — Николауса Брунса — совершенно свободная как от хорала, так и от какой-то определенной, заранее заданной формы. Во второй прелюдирование перемежалось с полифоническими эпизодами, создавая ощущение новизны, непредсказуемости, подлинной импровизации.
Сонатина Георга Филиппа Телемана и концерт Иоганна Иоахима Кванца были написаны как будто для разных инструментов. В сонатине флейта звучала в матовом альтовом регистре, в концерте же — словно купалась в серебре полного своего диапазона. С особенной пронзительной печалью прозвучали медленные части сонатины, а при исполнении концерта от А. Лазанчиной слушателям передавалось чувство светлой радости, восхищения органической естественностью мелодичных тем. (Известно, что Кванц был великолепным флейтистом, а потому сочинял музыку не только содержательную, но и удобную для исполнителей.) Сделать переложение оркестровой партии концерта для органа весьма непросто, эта задача потребовала от Анны Карповой немало сил и времени, зато в результате слушателям удалось познакомиться с этой прекрасной музыкой. Жаль только, что в некоторых фрагментах орган звучал несколько тяжеловесно, перекрывая флейту.
Второе отделение в основном было посвящено музыке Баха. Прелюдия и фуга до минор прозвучали очень достойно в неожиданной сумеречной регистровке (оригинальность придал тембр гобоя: обычно это произведение исполняют близко к tutti), затем флейта наполнила зал звуками партиты соло. Завершился вечер Сонатой ми бемоль мажор для флейты и клавира И. С. Баха. Только эту сонату музыканты исполняли и раньше, вся же остальная программа была приготовлена ими специально к этому концерту.
У исполнительниц одинаковое понимание исполняемой музыки, они ровесницы и подруги — и это все материализуется. Им еще многого недостает. Например, достойного менеджера. Но у них много планов, и я уверена, что они сумеют их реализовать, потому что у них есть желание, энергия, молодость и талант.
***
Совсем, казалось, недавно в Самаре открылось Баховское общество, и по этому поводу здесь же, на улице Куйбышева, 117, при огромном стечении народа состоялось «Музыкальное приношение господину И. С. Баху по случаю дня его рождения». До чего же радостно и весело было тогда! Народный артист Олег Свиридов в шикарном камзоле, играющий самого Баха, авторы сценария Наталья Эскина и Ольга Островская, ансамбль Altera musiсa. Не было органа.
Появление настоящего органа в кирхе открыло новую страницу в музыкальной жизни города. При этом, думается, память не случайно так упорно проводила параллели, естественно связывая состоявшийся в пятницу концерт с традициями, заложенными старшим поколением самарских музыкантов.

Татьяна Михайлова

Фото автора

Опубликовано в издании «Культура. Свежая газета, № 4 (71) за 2015 год