Наследие: , ,

Полифония смыслов или Самара глазами очевидцев

5 марта 2016

1407920499456

В Самарской филармонии состоялась презентация книги Людмилы Беляевой «Полифония смыслов». Книга об истории Самарской филармонии. Это и хроника событий культурной жизни Самары на протяжении 165 лет, с первых дней подписания указа об образовании Самарской губернии; и воспоминания множества людей, причастных к процессу формирования, становления и развития филармонии.

Гиларий Беляев, Соломон Фельдман, Ева Цветова, Раиса Бурлина, Анатолий Барабаш, Инна Фельдман, Игорь Правдин, Борис Гальпер, Бениамин Шклярский, Николай Загадкин – очень важно услышать звучащие сквозь время голоса тех людей, кого автор помнит и любит. Их памяти она посвятила эту книгу.

Многозвучье имен, равно как и многозвучье смыслов прожитых ими ярких творческих жизней, составляет суть названия этой книги.

Не зря говорят, что большое видится на расстоянии: казалось, совсем недавно вышла в свет книга Евы Цветовой «Возрожденный «Олимп». Но она была посвящена 50-летию Куйбышевской филармонии. Прошло уже четверть века!

Многое из того, о чем писала Ева Марковна, остается для нас бесценным. Но это взгляд из другого времени, из другой страны, из города с другим именем. В новом же культурном пространстве уже нет «Олимпа». Другой язык, другая шкала ценностей, но разговор на ином языке о вечных ценностях по-прежнему необходим.

Вот так и появилась эта книга. В нее вошли далеко не все тексты, подготовленные Людмилой Ивановной. Мы предлагаем вам познакомиться с некоторыми из них.

Вернемся в Самару конца ХIХ века. Какой она была в преддверии нового века и его главных музыкальных событий?

Вот что увидел известный русский писатель-путешественник и этнограф Евгений Львович Марков, совершая поездку по России, сойдя с корабля на волжский берег:

«Дворянская [ныне – Куйбышева] улица очень недурна, хорошие дома, хорошие магазины, очень красивая и эффектная католическая церковь, величественный пятиглавый собор единоверцев, кажется, самый древний в городе… С искренним удовольствием отдохнули мы в Струковском саду над кручею Волги, с его водопадиками, фонтанами, цветниками, летним клубом и очень удобным вокзалом, окруженным галереями, лесенками, террасами и балкончиками; с выступов широкой набережной аллеи, – любимой прогулки самарцев, – вправо и влево, – открытый вид на Волгу и на бесконечные перспективы ее живописных берегов…

Театр помещается на самом конце Дворянской улицы, в виде несколько фантастического русского терема, красного с головы до ног, со шпилями, башенками и высокими кровлями шатров.

DGZdDIvLKiM

Большой пятиглавый собор византийского стиля во имя св. Александра Невского, с высокою колокольней, за ним на северной окраине города такой же пятиглавый Иверский женский монастырь со своими церквами и обильнейшим колодцем ключевой воды, охваченный зубчатою стеною… Скученные вместе громадные каменные корпуса многоярусных крупчаток и Жигулевский пивоваренный завод с их дымящимися трубами, – все это составляло очень яркую живописную картину.

В какие-нибудь сорок лет, из маленького уездного города, каким она была в 1851 г., Самара выросла в большой торговый город. Превосходная пристань и железные дороги, соединяющие ее с Европой и Азией, сделали ее важнейшим хлебным и сальным рынком Волги. Все это сулит Самаре еще более блестящее будущее, хотя обороты ее торговли и без того растут не по дням, а по часам. Вообще Самара дышит новизною, молодостью, предприимчивостью, – вся она в будущем, а не в прошедшем, это своего рода Волжская Одесса».

***

Однако не все разделяли восторги проезжего писателя. Начиная с февраля 1895 и до мая 1896 года читатели «Самарской газеты» почти ежедневно встречались с героями и персонажами рассказов, сказок, очерков, фельетонов – зачастую с нелицеприятными характеристиками – Алексея Пешкова. Именно в это время он выпускает на волю печально знаменитую «эпитафию»: «Смертный, входящий в Самару, с надеждой в ней встретить культуру, вспять возвратися, зане город сей груб и убог». «Самара – город, преданный кем-то анафеме, – жалуется он своему приятелю Борису Беру. – Здесь двое интересных людей – и то один из них я».

0_93623_81a8808f_XXXL

Молодой и бескомпромиссный, он писал о том, что интересовало его в плане социальной несправедливости, и с жаром отстаивал свою принципиальную позицию. Но проходит сравнительно немного времени, и у Горького появляются совсем иные оценки встреченных им в Самаре людей и осознание того, что далеко не всё в жизни заслуживает ненависти и отвращения.

***

Поспорить с ним могли бы воспоминания декабриста Александра Петровича Беляева, которые появились еще за несколько десятилетий до приезда молодого русского писателя в наш город: «Что касается общества, или так называемой интеллигенции, то я должен сказать, что Самара того времени могла гордиться им, так много было в нем прекрасного. Тут не было ни сплетен, столь обыкновенных в уездных городах, ни враждебных отношений, ни зависти, ни пересудов; все жили мирно, веселились в простоте сердца, не пытались представлять из себя дурных копий с губернских или столичных, а на самом же деле все же французских оригиналов, но жили самостоятельной жизнью истинно образованных людей».

0059-053

Так что же случилось за эти несколько десятилетий, коль скоро мы видим столь разительные перемены во мнениях? Ведь за прошедшие 40 лет комплиментарные свидетельства А. П. Беляева в адрес представителей самарской общественности вряд ли могли сойти на нет. Да и не было для этого особых причин. Вся наша славная купеческая рать, так прославившая наш город своими делами, только множилась, укреплялась. Вряд ли ремесленные школы, существовавшие в то время, могли похвастать высоким уровнем образования, если бы не усердное их попечительство со стороны купцов. А достойнейший из граждан Самары купец П. С. Субботин содержал на свои средства даже несколько городских мужских и женских училищ, всячески вникал в проблемы и нужды обучающихся.

Как свидетельствуют современники, и сам их уровень осведомленности в музыке, литературе и театре был достаточно высок. Настолько, что буквально спустя несколько лет именно купцу А. Г. Жоголеву будет поручено ехать в Санкт-Петербург и искать там среди консерваторских преподавателей директора для Самарского музыкального училища! И ведь нашел, и привез к нам одного из самых блистательных учеников Римского-Корсакова – Якова Карклиньша. Значит, сумел-таки заинтересовать, убедить музыканта. Очевидно, было чем.

Не только торговля и предпринимательство были основной задачей купеческого сословия. Делом чести являлась забота о городе, где они проживали, и его гражданах. Заключалась она в финансировании культуры, образования и архитектуры. А уж в последнем наши и так были впереди всех провинциальных городов русских! Какой красоты они строили родовые гнезда, каких архитекторов для этого привлекали! К сожалению, стремительно разрушаясь, эти свидетельства высокого художественного вкуса наших славных представителей купеческих сословий уходят с самарских улиц, так и не дождавшись реставрации. Как жаль…

История знает примеры искреннего участия купцов в создании хоровых коллективов и хоровых праздников на центральной площади старой Самары. Да и сами они с удовольствием были участниками певческих ансамблей. Их почин распространялся везде – в сфере науки, печатных изданий, обществ любителей театра и музыки, выставки картин русских художников и общественных библиотек. Сегодня, пожалуй, любой образованный самарец, любящий свой город, может назвать имя того, кому принадлежит заслуга в создании художественного музея. Конечно же, это купец К. П. Головкин, к тому же сам талантливый художник.

***

Странна и прихотлива игра мнений. Что-то потомки скажут о нас, нынешних? Найдут ли добрые слова, проживая в бетонных высотках, уходящих в небо, и разглядывая картины старинных мастеров при помощи ярких компьютерных голограмм? Сидя на подвесном диване из воздушной подушки и запивая свои впечатления напитками, воссозданными на 3Д-принтере, – что они будут думать о нас с вами и о нашем общем городе?

Людмила Беляева

Опубликована в издании «Культура. Свежая газета», № 4 (92) за 2016 год

pNa

Оставьте комментарий