2016-й год для художника ОЛЕГА РАМОДИНА важен двумя датами: 60 лет со дня рождения и 45 лет пребывания в творческой профессии. Впервые я узнала о нем в конце 70-х годов, когда Олег после окончания Пензенского художественного училища стал выставляться. Он занимался тогда афишей, плакатом.
Незабываемое впечатление оставила в памяти афиша восточной коллекции Куйбышевского художественного музея. Она была пунцового цвета, в центре – шаровидная чайница китайского фарфора с изображением пиона, а сверху китайская птичка на ветке и разбросанные лепестки. Он принес макет и скромно обронил: «Я влюбился в ваш китайский фарфор». И эту изысканную экзотическую афишу музей заказывал в типографии много лет.
Олег Рамодин: «Дипломная работа в училище – театральный плакат. Пришлось заниматься и политическим плакатом, в то время без этого нельзя было попасть в просторные залы больших выставок, а значит, и в Союз художников. На этом моя конъюнктура заканчивается. Душа всегда склонялась к театральному и выставочному плакату. Десять лет работал с П. Л. Монастырским и другими театрами, с художественным музеем и иными учреждениями культуры».
В советское время работало Куйбышевское книжное издательство, большая часть графиков могла развивать себя в области книжной иллюстрации. Обучаясь в детской художественной школе у Виктора Панидова – выдающегося мастера книги, он скреплял листы бумаги в книжку и на них рисовал иллюстрации. «Так получились две мои книжки – «Руслан и Людмила» и «Сказки Пушкина». Наивные, до сих пор где-то валяются».
Олег Рамодин – читающий художник, и его жизнь оказалась тесно переплетена с книгой. Доктор филологических наук Юрий Орлицкий дал верную характеристику мастеру: «Если бы меня попросили одним эпитетом определить специфику манеры Олега Рамодина, я бы сказал: это литературный художник. Именно так: не просто прекрасный иллюстратор, а художник, идущий в своем поиске от литературы, от слова. И действительно: все работы, так или иначе, связаны с искусством слова, перекликаются с ним».
Казалось, нет ничего невероятного в том, что художник после плакатов стал заниматься книжной иллюстрацией. Но этот вид графики отличается от плаката подчеркнутой повествовательностью, вниманием к деталям. Мастеру важно было подчеркнуть свои лучшие стороны, например, способность создавать лаконичные композиции.
Издательство «АВС» обратилось к художнику с предложением оформить серию «Библиотека драматурга» в десять томов.
Работы сделаны в гризайльной технике, запоминаются тональными градациями одного коричневато-серого цвета. На его персональной выставке в Академии художеств у некоторых академиков они вызвали повышенный интерес по сравнению с «вышивательными» цветными листами к русским сказкам: все тома оформлены в едином стилистическом и цветовом ключе.
Персонажи Мольера даны в обрамлении картуша, увенчанного барочными завитками. Каждая драматургическая композиция Шекспира вписана в небольшой просцениум перед порталом сцены и дополнена ступенями на сцену. Главные персонажи Лопе де Вега, Ростана, Шиллера представлены стоящими как бы перед плоскостью зеркала, а второстепенные герои живут в зазеркальном пространстве. Минимум фигур, выразительные жесты, причудливые силуэты. И плюс к этому проявилось знание образцов оружия, формы солдат, облачений купцов, одежды простолюдинов.
Особо следует отметить иллюстрации к «Декамерону» Боккаччо, где обнаружилась культура свободного спонтанного рисунка, которую советские мастера из группы «Тринадцать» создали в 30-е годы. Силуэты фигур героев сделаны одной гибкой подвижной линией, абрис обнаженного женского тела подчеркнут размытыми пятнами одежды персонажа новеллы, словно китайской тушью.
Помимо драматургической серии, «АВС» выпустило «Русские народные сказки» в четырех томах, где читателю предложили более ста иллюстраций. Отдельные цветные листы привлекают множеством выразительных и красочных деталей: частокол с горшками вдоль тропинки, цветущая опушка леса, уютная каморка Бабы Яги с большой печью и набором ухватов, чугунков. В работах нет тонких цветовых соотношений, как и текст, они даны прямолинейно. И потому так запоминаются на фоне условных пейзажей красочные созвучия синего и красного в одежде персонажей.
Теперь об озорстве. Например, Колобок у Рамодина похож на улыбчивую голову ребенка с малюсенькими ручками и ножками. И композиция, где лиса заставила волка ловить рыбу на хвост, опущенный в прорубь, получилась веселой. У волка на голове замечательная шапка-ушанка, горло повязано шарфом, он одет в теплую, хоть и в заплатках дубленку. А лисонька в изумрудной шубке с меховой оторочкой, на голове шапочка-боярка, вдобавок мошенница закутана в узорчатую шаль. Оба персонажа обуты в добротные сапожки.
В большинстве иллюстраций ХХ века волка изображали злобным, жутким, страшным. По правде сказать, большинство старых народных сказок отличает жестокость, но мы же живем в такое время, когда в ребенке важно воспитать сострадание и не дать развиться жестокости. Потому иллюстрации к народным сказкам у Олега Рамодина получились веселые и озорные. Даже Кощея Бессмертного из сказки «Марья Моревна» немножко жаль. У него от длительного заточения зубы выпали и тело иссохло от жажды.
Пушкинская «Сказка о Золотом Петушке» сделана особенно филигранно и от всех упомянутых иллюстраций отличается наличием разнообразных орнаментов. Бесконечные вариации прихотливых узоров, ковром раскинувшихся по поверхности царских палат, занавесей, одежд царя, звездочета, бояр, всех персонажей, нисколько не надоедают, скорее, усиливают чувство волшебства сказки.
Иллюстрации к «Коньку-Горбунку» создавались пять лет. Работа шла «в стол». Постепенно появилось более ста двадцати иллюстраций, исполненных в миниатюрной манере: «Карандаш с такой техникой не справится. У меня большая коллекция тоненьких колонковых кисточек. Работу делаю, пользуясь лупой. Кисточка «стачивается» – беру другую, три штуки меняю за время работы над одним рисунком».
Олег Рамодин ничуть не пренебрегает современными технологиями. По завершении работы он сканирует рисунок, выравнивает контрастность или баланс цветов, иногда при помощи компьютера усиливает прорисовку цветов, бусинок. Интернет помогает мастеру найти образцы орнаментов, детали одежды, предметы убранства интерьера, архитектурные подробности декора дворцов и поместий.
Более всего из огромного количества работ на тему этой сказки мне понравился лист с изображением Чуда-юда рыбы-кит. Невольно вспомнились работы Ивана Билибина.
Во время работы над статьей автор обрадовал доброй вестью: сказка Ершова печатается в самарском «Печатном доме DSM». «Как мастер книги я понял, в этом деле выполнить иллюстрации проще, чем издать, а издать проще, чем продать».
«Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях» решили издать в московской «Олма Медиа Групп». Она менее узорчатая, каждая композиция вписана в стрельчатую арку с навершием в виде цветочного букета. Это уже из самых поздних работ.
Олег Рамодин: «С появлением компьютера работа над плакатами стала затухать. На мой взгляд, этот жанр заменило такое понятие, как постер. Если раньше, чтобы выполнить плакат, нужно было уметь держать в руках кисточку, создать образ или метафору, то для постера достаточно взять 2-3 фото популярных артистов, забить в компьютер, привязать к ним шрифт – вот и афиша. Может быть, я ошибаюсь».
Искусство этого художника развивается поступательно. У некоторых пик бывает от тридцати до сорока, у этого же замечательного мастера каждое десятилетие привносит новые достижения в творчество. Думается, юбилейный год порадует художника новыми возможностями, заказами и наградами.
Валентина Чернова
Член Международной ассоциации искусствоведов, член Союза художников России.
Полный вариант статьи, опубликованной
в издании «Культура. Свежая газета», № 3 (91) за 2016 год