Вспоминаю строчки Андре Мальро, культуролога, легендарного министра культуры Франции, создателя сети провинциальных музеев и концертных залов в современной Европе: город начинается с воображаемых, «имажинарных» музеев и школ. До поры до времени они могут располагаться на страницах книг, журналов, газет или в экспонатах, в которых закодированы смыслы. Без сохранения времени и проектов будущего — нет города. Это — альфа и омега современного понимания культуры.
Самарские музейщики под руководством Л. Бахиревой создали некоторое время назад семь чудесных стендов о филармонии. Это было еще к 70-летию. Прошло пять лет.
«Словесные памятники» легендарным худрукам, дирижерам, артистам, лекторам филармонии были в журнале «Самарские судьбы». Основанные на интервью с С. П. Хумарьян, Е. М. Цветовой, В. И. Молько очерки о Марке Викторовиче Блюмине, Геларии Валерьевиче Беляеве, Борисе Иосифовиче Гальпере, Юрии Викторовиче Олесове, Геннадии Пантелеймоновиче Проваторове, Инне Марковне Фельдман. Литературные портреты, мастерски созданные Б. Кожиным, С. Внуковой, В. Ивановым, К. Русяевой.
Хочется внести еще несколько тем в этот «воображаемый музей филармонии». В память о тех, кто создавал поколения самарской интеллигенции.
Делаю это, прежде всего, по долгу памяти. Раиса Марковна Бурлина, моя мама, проработала более 30 лет лектором-литературоведом в Литературно-музыкальном лектории филармонии. С детства помню в нашем доме споры, дебаты, сценарии «лекторийщиков».
Помню коллег моего отца, Якова Ефимовича Бурлина, — поклонников лектория. Они обязательно приходили на премьеры, посвященные Шекспиру или Тургеневу. На стационаре филармонии в такой вечер бывали выдающиеся инженеры-строители: Л. Я. Рейнус, М. К. Ушамирский, Г. А. Волкова, И. Л. Кац. Приходили профессор И. М. Машбиц-Веров и его жена О. М. Шаврина — главный библиограф областной библиотеки.
Упомяну, что после окончания музыковедческого факультета Ленинградской консерватории и я работала лектором Куйбышевской филармонии. Правда, всего один год. Репетировала, ездила с артистами по всей области. Рада сказать душевные слова о тех, кого никогда не забывала.
Жизнь сложилась так, что я стала научным работником. Диссертации и университеты приучают не только видеть факты и портреты любимых людей, но и анализировать закономерности.
Отсюда первая тема, которая кажется мне очень важной в связи с филармонией и городом. Назовем ее так: «Время запасной столицы. Энергия просветительства».
Известно, что приказ об учреждении Куйбышевской филармонии в помещении цирка «Олимп» появился в 1940 году. Известно и то, что еще в начале ХХ века на этой сцене проходили эпохальные концерты: от Шаляпина до оркестра Сергея Кусевицкого. И все же филармония — детище «запасной столицы» в Куйбышеве.
Волны военной эвакуации принесли в город на Волге Большой театр — лучший оперный театр страны; великого композитора Дмитрия Дмитриевича Шостаковича и десятки замечательных деятелей искусства. Они были заряжены высочайшей энергией просветительства.
В записных книжках Шостаковича (который пробыл всего-то полтора года в Куйбышеве) есть ежедневные записи о выступлениях на радио, в заводских коллективах, о поездках с концертами в область. Не считая завершения в «запасной столице» великой Седьмой симфонии, нескольких опер (своей — «Игроки»; оперы погибшего ученика — Флейшмана; новой оркестровки «Бориса Годунова» Мусоргского), Шостакович провел около 300 концертов и встреч в «запасной столице».
Чего это стоило… Один маленький пример. Зимой 1942 года Шостаковича пригласили в заштатный Белебей, где эвакуированный оркестр духовых инструментов Военно-политической академии разучил первую часть Седьмой симфонии. Суровая зима. Времени у композитора не было. В напряженной обстановке готовилась премьера симфонии: репетиции, сутками сам пишет оркестровые партии, что-то не ладится. Тревога и сомнения.
И все же Д. Д. Шостакович вместе с женой едет на поезде до Белебея, их встречают на розвальнях с лошадьми. Через час они были в клубе. Композитор смотрит переложение, правит, репетирует. С огромным успехом проходит концерт. Ночью на тех же розвальнях их подвозят к поезду. Кстати, Нина Васильевна вылетела из саней — слава Богу, не расшиблась. На клубе, где прошел концерт в Белебее, висит мемориальная доска. В городском музее — целый отдел, которым гордятся и спустя 70 лет.
Что двигало Шостаковичем, для чего он поехал?! Энергия просветительства.
А теперь еще раз взглянем на «концертные бригады», которые курсировали по всей Куйбышевской области, от времен запасной столицы до сего дня.
В сущности, лекторий Куйбышевской филармонии реализовал эту же просветительскую энергию. Сначала на плохоньком, холодном автобусе, на поезде или розвальнях. В школу, в деревню, в заводской цех. Женщины переодеваются в концертные платья, мужчины выходят в лаковых туфлях и манишках. Они привезли поэзию и музыку. Они несут добро и красоту. Поколение огромной веры в искусство.
Современный лекторий, несомненно, продолжает эти традиции. Есть чудесные программы для детей и студенчества. Для любителей серьезной музыки и джаза. Для обсуждения и дискуссий. Эти традиции было бы грешно и преступно потерять.
Как выразить их в музее, какими экспонатами? Представим себе старенький автобус с потертыми сиденьями. С белоснежными манишками и черными платьями, с афишами и партитурами, брошенными на капот. И конечно, с картой маршрутов по всей области. Где только не были «бригады» лектория!
В обиходе лекторийщиков было словечко «амортизация». Оно касалось не стареньких автобусов, но одежды актеров, которые должны были выйти на публику нарядными.
Другие экспонаты для «Воображаемого музея» — столичные дипломы и военные медали.
В лектории работали люди, опаленные войной, с военными наградами. И в то же время с высокой профессиональной подготовкой, которую они привезли в «запасную столицу» — Куйбышев.
Достаточно представить награды певца Бориса Иосифовича Гальпера — военного разведчика, Марка Викторовича Блюмина — худрука военного ансамбля, выступавшего в конце войны в Вене.
А вот медаль Раисы Марковны Бурлиной — «За оборону Ленинграда». Медаль учреждена еще в декабре 1942 года. Ею награждали тех, кто выжил. Более 1 миллиона 500 тысяч человек.
Мама была студенткой филфака Ленинградского государственного педагогического института имени А. И. Герцена. Ее вывезли из Ленинграда в дистрофическом состоянии в конце второй военной зимы 1942 года. И оказалась она за Уралом, в городе Шадринске, куда была эвакуирована редакция газеты «Комсомольская правда».
Студентку Ленинградского филфака взяли корреспондентом и… лектором. Она хорошо говорила: эмоционально и артистично. И многому научилась у маститых зубров «Комсомолки». В 1945 году отправили молодого корреспондента и лектора в Москву. Чтобы окончила вуз и приступила к работе.
Вот и диплом Московского государственного педагогического института, направление в аспирантуру и удостоверение Союза журналистов. Потом она оказалась в Куйбышеве и начала работать лектором в филармонии.
В лектории Куйбышевской филармонии времен «запасной столицы» собрались высокие профессионалы. Многое повидали и обладали прекрасным художественным вкусом. В нашем «воображаемом музее» можно представить дипломы Московской консерватории —Блюмин, Беляев, Мария Ефимовна Волчонок, Алексей Александрович Трифонов. Наверняка перечислила не всех.
Хочу подчеркнуть только, что в этой сфере очень важно, где ты учился. Город, общение, мобильность дают дополнительное образование на всю жизнь. Замечательные профессионалы, работавшие в филармонии, воспитывали непровинциальную публику. Это один из феноменов Самары.
Борис Александрович Кожин считает: «В Самаре нет консерватории. По нашей собственной вине». Очень жалко, что в Самаре не сложились профессиональные школы, связанные с культурой.
Есть научные школы в технике, в медицине. Тоже феномен «запасной столицы», следствие эвакуации и развития науки высокого уровня.
Во многих городах-миллионниках живут школы, связанные с культурой: оперная школа в Перми, дирижерская школа в Новосибирске, театральные школы Екатеринбурга, скульптора Эрзи в Саранске. Они принесли огромные преимущества своим городам.
Лекторийные программы Самарской филармонии и сегодня насыщены новыми идеями. Современный лекторий активно развивается. Памятная постановка режиссером Сергеем Курановым «Райка» по Шостаковичу или блистательное разнообразие детских программ — важные шаги к формированию новых самарских школ в сфере культуры.
Сегодняшние «экспонаты» — это уже не старенький автобус и лаковые туфли. Но цифровые презентации на экране, дискуссии у открытого микрофона на темы: «Музыка и молодежь», «Музыка и общение».
Филармонический лекторий очень нужен Самаре и особенно ее молодежи. Надеюсь, что новые экспонаты для музея литературно-музыкального лектория «ОЛИМП» будет придумывать студенчество.
А кстати, почему бы не объявить такой конкурс? В канун 70-летия Победы и в память об огромном вкладе, который внесли старожилы Самарской филармонии.
Елена Бурлина
Профессор, доктор философских наук, заведующая кафедрой философии и культурологии СамГМУ, член Союза композиторов России.
Фото из архива Самарской филармонии
Опубликовано в издании «Культура. Свежая газета, № 4 (71) за 2015 год