Для меня Николай Михайлович Гедда – тенор всех времен и народов, своего рода знак качества: включаешь любую его запись и не можешь оторваться. Его можно слушать бесконечно, что бы он ни пел, а Гедда перепел, наверное, все, что написано для тенора, ну или почти все. Он знал семь языков, великолепно владел стилями и пел одинаково хорошо французскую, немецкую, итальянскую музыку, совершенно фантастически исполнял русскую… ну и, конечно, шведскую.
Гедда был наполовину русским, наполовину шведом, а отчим у него был выходцем из Новочеркасска. В Америке Гедда брал уроки у Паулины Новиковой – так что традиции русской вокальной школы он понимал и чувствовал очень хорошо. Чем впоследствии воспользовался Мстислав Ростропович – Гедда у него спел много партий: Водемон в «Иоланте», Герман в «Пиковой даме», Ленский в «Евгении Онегине», а Сергей в «Катерине Измайловой» – одна из его лучших фондовых записей.
Первое впечатление – не всегда правильное. Поначалу мне казалось, что у Гедды бедный тембр, но со временем, сам обучаясь этому ремеслу, я стал понимать, насколько это выдающийся талант.
Те образы, которые он создал в русской музыке, совершенно замечательны. Его вокальные возможности кажутся безграничными. Верхние ноты просто беспредельны, и он сам говорил об этом. Тем не менее, несмотря на его необыкновенную лирическую природу, благодаря мастерству и владению голосом Гедда перепел немало и крепких партий. При этом, надо отдать ему должное, делал это очень эмоционально и горячо, но никогда не форсировал и этим оправдывал наличие в своем репертуаре Хозе, Германа, Пинкертона, Гофмана…
Гедда работал с лучшими дирижерами. Его очень любил Караян и везде старался его занимать. Одной из первых партий у знаменитого маэстро, кстати, был Дмитрий Самозванец в «Борисе Годунове». Он выступал на лучших площадках мира – в Метрополитен-опере, Ла Скала, Ковент-Гардене, родной шведской Королевской опере.
Я помню трансляцию прекрасного клавирабенда из Будапешта, где он пел белькантовский репертуар – произведения Беллини, Доницетти и Россини. У него была совершенно фантастическая работа в опере Беллини «Пуритане» – тенора боятся партии лорда Артуро из-за обилия высоких нот, но Гедду это никогда не пугало, он даже умудрялся вставлять фа второй октавы – голосом, безо всякого фальцета.
Пианисту Дмитрию Сибирцеву (ныне директору московского музыкального театра «Новая опера») удалось попасть на сольный концерт Гедды в Венской опере. И, по его словам, 75-летний певец демонстрировал потрясающую вокальную форму. Большой концерт в двух отделениях прошел при полном аншлаге. В финале концерта некоторые зрители вставали перед великим артистом на колени.
Он, конечно, был настоящим мастером, прекрасно владел и филировкой звука, и огромным дыханием, а его попадающие в яблочко верхние ноты всегда покоряли публику. Многие меломаны потихоньку проносили в зал магнитофоны – благодаря этому сохранилось много редких записей. Есть запись, где он поет в «Лючии де Ламмермур» и делает это настолько эмоционально и трагично, что ты сопереживаешь ему всей душой, как будто эти события происходят в реальной жизни.
А запись арии кавалера де Грие из оперы Ж. Массне «Манон»! На мой вкус, лучшее исполнение! Я слышал эту арию у Паваротти, Корелли, Джузеппе ди Стеффано и у многих других теноров, но когда ее поет Гедда, у меня просто сердце замирает, невозможно остаться равнодушным – настолько он подходит для этой музыки, настолько темпераментно и вкусно это подает, что ему уступают в исполнении даже более красивые голоса.
***
Гастроли Гедды в СССР в 1980 году были событием, по значимости сравнимым с приездом в 1959 году Марио дель Монако. Публика едва ли не с ночи стояла в очереди за билетами, а Большой зал консерватории, где проходил сольный концерт Гедды, оцепила конная милиция.
Гедда спел у нас несколько концертов и несколько раз исполнил партию Ленского – в Ленинграде и в Большом театре СССР в Москве. Во второй части знаменитой арии – «Паду ли я, стрелой пронзенный…» – у него получался воздушный, небесный звук, на большом дыхании. Гедда как бы перебрасывал мостик к 6-й симфонии Чайковского с ее необычайным меланхолическим трагизмом. Персонаж, написанный Пушкиным иронично, превращался здесь в настоящего трагического героя оперы.
За время гастролей Гедды в Советском Союзе было много трансляций его концертов, он многое он записал еще и в студии, в том числе и русскую музыку – Чайковского, Римского-Корсакова, Рахманинова. Это эталонные записи. Гедда в ту пору приближался к своему 60-летию, он подводил некий итог, и многие критики и знатоки классической музыки очень высоко оценивают эти записи и его вклад в культуру.
***
Гедда прожил 91 год, и имя его было столь легендарно, что постоянно возникали какие-то истории, связанные с его смертью. Ложные сообщения о его смерти о его смерти появлялись в печати несколько раз. В результате Гедда в завещании написал, чтобы в течение месяца после его смерти об этом нигде не сообщалось. Певца не стало 8 января 2017 года, и его семья сообщила об этом спустя месяц.
***
Я хотел поделиться своими мыслями о Николае Михайловиче Гедде еще и в связи с тем, что молодежь сейчас не всегда в курсе, к творчеству каких исполнителей прошлого нужно обращаться.
Андрей АНТОНОВ
Заслуженный артист России, народный артист Самарской области, доцент кафедры вокального искусства СГИК, солист Самарского академического театра оперы и балета.
Опубликовано в «Свежей газете. Культуре», № 13 (121), 2017, Июль